Я испытываю панику, не хочется мне оставаться с сомнительным гостем один на один. Мне хватило одного изнасилования на этой неделе.

— Давай быстрее, не пропадай там, — тихо бросаю я вслед Тоше.

Дверь за ним закрывается, а я продолжаю бродить по комнате, стараясь не обращать на Серёжу внимания.

— Попом работать будешь?

— Попой.

— У тебя уже неплохо получается, — и он показательно наклоняется вбок, чтобы рассмотреть меня с другой стороны.

— Пиздец, — тихо выдыхаю я и собираюсь выйти вслед за Тошей, но затем пластиковая карта стучит по стеклянному столику у кровати и я поворачиваю голову на этот звук.

— Будешь ещё?

Мне нужно успеть прийти в себя до девяти. А лучше – до восьми. Или до семи. Лучшее, что я могу сейчас сделать – это переодеться и съебнуть домой ПРЯМО СЕЙЧАС!

Жирная белая рассыпчатая полоса воняет аптекой и заостряет зрение.

После второй дороги я сажусь на кровать рядом с ним, в позе совершенно бескультурной — поджав одну ногу под задницу — тем самым едва не сверкая трусиками.

— Зачем такой девочке работать в храме?

— Да забудь.

Серёжа пускает уже третью дорогу и стучит картой по столу.

— Ну это в храме нельзя, ты же знаешь, — сдавленным голосом произносит он.

Я пожимаю плечами.

— Мне не особо интересно. Это всё вы, дураки: такой хуйнёй страдаете и меня на неё сажаете. А мне это неинтересно, — я пренебрежительно взмахиваю рукой вокруг рассыпанного порошка, — мне это всё вообще неинтересно, вообще.