И стал расстегивать ширинку. То, что произошло дальше, Кейранда не особо удивило. В конце концов, перед походом Гаротон залил за воротник бутылку дешевого пива, надо же было пенному напитку теперь куда-то выйти. Так почему не привнести в прозаическую процедуру что-то приятное?

Впрочем, приятно было только Ретару. Главарь же внезапно пришел в себя, хотел было заметаться, но Гаротон наступил ему на горло и спокойно продолжил своё дело. Уходя с места драки, Мертворожденные еще долго слышали вслед ужасные проклятия униженного Чистильщика.

— Гаротон, — неуверенно начал говорить один из недавно присоединившихся к банде членов, пока они шли к дому, — Я всё понимаю, но зачем ты это сделал? Разве тому лысому не было достаточно побоев и выбитых зубов?

— Понимаешь, Рекарт, — ответил за друга Кейранд, — Чистильщики хотят убить нас. Истребить. Цинтлер же на этот счет выразился четко: Мертворожденные не должны убивать ни в коем случае…

— По крайней мере пока, — вставил Гаротон.

— Проблема в том, что порядком избитый Чистильщик через какое-то время встанет, отряхнется, отдохнет пару дней и придет в норму. Чего не сказать об убитом Мертворожденном… Мы долго думали, как же быть, и, в конце концов, нашли способ.

— И в чем же суть? – спросил салага.

— Одно дело, когда ты проигрываешь в драке. Совсем другое – когда ты проигрываешь и тебя позорят на глазах у друзей… Ну, тех, кто еще в сознании. Мало того, что ты сам впадаешь в глубокую, но бессильную ненависть к себе и всему живому, так еще и бывшие друзья не хотят иметь с тобой дело. Думаешь, лысого погладят по блестящей макушке, когда он с обоссаным е*алом придет отчитываться главарю?.. Хотя, ладно, тут я перегнул палку. Перед этим он сходит в квартиру и умоется, само собой.