Шарн и все остальные Мертворожденные последовали его примеру. Фигуры приближались. Их было пятеро. Как и Мертворожденные, одеты во всё черное, только на груди и на спинах не белый череп младенца, а алая буква «I».
— Мы ведь предупреждали вас не ходить сюда, — холодно сказал их главный, высокий парень с бритой наголо головой.
— Да, что-то такое помню, — задумчиво протянул Гаротон, — Напомни, эту х*йню нам говорил тот твой друг, которого мы заставили какие-то прокисшие бутерброды из мусорки жрать или тот, которого я вынудил выкурить сигарету, которую он должен был предварительно пропитать грязной водой из унитаза и высушить? Лысый, чего ты так лыбишься? Я что ли виноват, что у вас сплошь и рядом одни ссыкливые уё*ки в банде?
— Да что с тобой говорить, нищий дегенерат, — прошипел Чистильщик, — Давайте парни, надо избавить Анксел от этих убожеств.
Наконец, формальности закончились, и Кейранд бросился вперед, впечатывая свою дубинку в челюсть первого попавшегося под руку противника. Гаротон, к тому времени уже успевший проникнуться к лысому Чистильщику личной злобой, сцепился с ним в жесткой рукопашной.
Драка вышла на редкость зрелищной, но продлилась не слишком долго. Вскоре четверо Чистильщиков прилегли на асфальт, один предусмотрительно сбежал. Мертворожденные могли спокойно продолжить путь до штаба, но мародерство – дело святое, а поэтому победившие без стеснений и церемоний принялись копаться в карманах у побежденных.