Дыхание Первой вселенной
Цифровая шелуха

Цифровая шелуха

     Музыка в наушниках ласкала его слух — ломаные ритмы вращающихся в танце электрических дуг смешивались со звуками огромных механизмов. Треки в плейлисте сменяли друг-друга, похожие и в то же время совершенно разные, как люди вокруг. Вечный ливень стучал по козырьку капюшона. Непромокаемые плащи давным-давно стали для жителей нижней части Бесконечного города или, если быть точнее — Нижнего города, незаменимой частью гардероба. Токсичная вода струилась по складкам гидрофобной материи, и лилась на асфальт, никогда не бывавший сухим. Подошвы высоких ботинок рассекали поверхность луж. Ливневые канализации не справлялись с обилием осадков. Вода, собиравшаяся на улицах, отражала россыпи неоновых вывесок, облепивших фасады гигантских пилонов жилых секторов. Вода лилась по стенам этих громадин, делая гладкую поверхность похожей на лоснящийся серый мех какого-то животного. Город и был животным. Невероятных размеров организмом со множеством неоновых глаз, гудящими артериями наземных и воздушных магистралей и тяжелым дыханием механизмов в промышленных котлованах. Эти механизмы уходили вглубь мертвой земли на многие километры. Они были построены в незапамятные времена и мало кто из живых понимал, о чем шепчут их стальные недра. Механизмы эти неустанно генерировали такие необходимые для жителей ресурсы, как кислород и воду. Они давали энергию и утилизировали отходы. Их незаметный труд обеспечивал город всем необходимым, чтобы жителям было проще гнать от себя мысли о том, что они лишь паразиты на теле этого исполина. Город прекрасно существовал бы и без их возни на коже своих улиц и в подземных лакунах своей плоти. 

     Его глаза то и дело бегали по внутренней поверхности визора, изучая дополнительную реальность. Мир сквозь экран устройства, которое никогда не снимали жители Бесконечного города казался лучше, чем был на самом деле. Изображение, транслируемое на экран перед глазами указывало маршрут к ближайшей станции монорельса, а также развлекало его различными нелепыми видео, в которых чудаки совершали дурацкие поступки на потеху миллионам своих подписчиков. Мимо, по широкой, залитой водой и ярким светом витрин улице шли люди, сгорбившись под давлением ливня и повседневных забот. Полосы неонового света рекламных щитов окрашивали прохожих в одинаковые цвета, стирая их индивидуальность. Словно копии, с размытыми голубым свечением визоров лицами, они нескончаемым потоком шагали по улицам секторов. Их уставшие глаза бегали по поверхностям своих личных информационных плантаций, стремясь собрать всю информацию, как нужную, так и совершенно бесполезную. Машины из стали безустанно выполняли свои важные задачи в небе высоко над городом и глубоко под землей, а машины из плоти безустанно топтали ярусы Бесконечного города. Его визор менял трансляции, подбирая наиболее интересный для своего носителя контент. Алгоритм поиска не интересовался, хочет ли раб, мнящий себя хозяином всего обозримого мира самостоятельно выбирать, что смотреть. Мерцающая желтая линия извивалась между объектами и субъектами на пути, пересекала один гигантский ярус за другим, ведя своего человека до указанной точки туда, где капсулы поездов монорельса рвали тишину перронов, устремляясь на тысячи километров в разных направлениях. Наконец он добрался до сухой, наполненной стерильными белым светом станции. Стены станции рекламировали все, что только можно было купить за деньги и даже больше. Адаптивный фильтр рекламы отправлял в его визор специальные предложения и ограниченные по времени акции, как только он проходил мимо очередного голографического рекламного плаката. Весь этот спам скапливался в мигающей области на границе периферийного зрения, маня заглянуть в мир неслыханной выгоды и безумных распродаж. Стоя у края платформы он вдыхал запах озона и ожидал транспорт, который должен был отвезти его в пункт назначения. Полупрозрачный поезд подъехал к перрону. Плавно сбавил ход и с шипением остановился, беззвучно раздвинув двери вагонов. Он не мешкая сделал шаг в мерцающее пространство салона. Нога в тяжелом ботинке, все еще блестевшем от влаги, провалилась сквозь иллюзию пола, спроецированную визором. Падая на рельсы и беспомощно маша в воздухе руками он продолжал вращать глазами, пытаясь впитать последние крупицы информации, которые скармливал ему визор. Он даже не вскрикнул от неожиданной потери опоры под ногами и тем более не заметил несущийся на него настоящий поезд, разрубающий на куски таких же бедолаг, порабощенных виртуальным миром. Их всех обманула иллюзия вагона, который оказался на станции за несколько мгновений до прибытия реального поезда. 

     Преодолев две сотни километров, он вышел под ливень на улицу. Город вокруг совсем не изменился — такие расстояния для его колоссальных размеров были ничем. Оказавшись в родном секторе, он преодолел остаток пути домой и скрылся в недрах яруса, наполненного коридорами и апартаментами. Теперь он — электронная копия, интегрированная в Всеобщую сеть. Он будет до скончания времён бродить по просторам города. Среди таких же голограмм умерших жителей, видимых живыми лишь сквозь экраны визоров. Тела миллионов подобных ему, собраны и утилизированы словно мусор, машинами, обеспечивающими чистоту и порядок на улицах пустынного Бесконечного города.