Джек поднялся с корточек и прошелся по комнате.

-Знаешь, Элли, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь… вернее, стараюсь понять, ибо та история сильно ударила по вам обоим. И теперь ты взбудоражена тем, что внезапно оказалась рядом с Рэймондом, чего уж совсем не ожидала. Ты… ты любишь его, ты хочешь быть с ним и ждешь каких-либо знаков с его стороны. А он – думаешь ты – винит себя за то, что случилось тогда с тобой, он вообще был уверен, что ты погибла. И теперь ты боишься, что твое появление только взвинтит чувство вины, и Рэймонд, если у него к тебе ничего нет… Словом, твое присутствие в таком случае лишь испортит ему жизнь…Скажу честно, пока ты здесь спала на диване, он, как специально, вспомнил именно о той истории, он рассказал о том, что думает и чувствует по отношению к тебе, к той девочке, подаренной жарким июлем семьдесят девятого года…

-Джек, ты – гений всяческих рассуждений и разбирательств! – встал с дивана Берт, довольно бесцеремонно прервав друга. – Но, мне кажется, Элли сейчас нужно услышать только одно!

-Что же? – спросил Джек без тени обиды.

-Я думаю, Элли, Рэймонд сейчас в своей спальне. Иди к нему. Просто иди к нему и все!.. Я неплохо знаю этого человека – в лоб не ударит.

-Но если он не хочет меня видеть?! – вскричала Элли. – Что если…

-Тогда сиди и жди здесь не известно, чего!! – вскричал Берт. – И даже если ничего не получится, если он не захочет тебя видеть, в чем я, впрочем, сильно сомневаюсь, это лучше, чем мучиться неизвестностью… И поверь мне, Рэймонд может послать куда подальше только в одном случае – если помешать ему работать… Ты услышала меня?