Но приход цивилизации не всегда означает наступление мира и гармонии. В тот день наша рота очень хорошо это поняла. Стоило ей оказаться между холмов, как дремота летнего полудня была разогнана кавалерийским рожком. Несколько пуль, просвистев, впились в склон. Воины, назначенные в охранение, пали, словно спелые колосья. Они, кажется, и не успели понять, что произошло. Но в моём подчинении оставалась без малого сотня живых. И я не намерен был отдавать свою и их жизни так просто.

Рота была спешно перестроена в каре. Прогремели ружейные залпы. В первые же секунды двадцатью всадниками заплатил враг за десять солдат. Открыла счёт и наша фея. Но лёгкая имперская кавалерия и не думала оставлять попыток погубить оставшуюся сотню. Чёрными ястребами бросались конники на почти идеальный квадрат, ощетинившийся штыками в облаках порохового дыма. Люди и лошади с безумством храбрости кидались на твердыню с живыми стенами, один за другим падая от пуль и волшебных молний. Конники с Востока будто забыли, что хорошо испытанные и широко распространённые в те годы винтовки бьют так далеко и точно, что с саблей и пикой к стрелкам уже нипочём не подойти (во всяком случае, не застав их врасплох на марше и не напав на спящий лагерь). Но настоящими дураками, не знакомыми с достижениями военного дела, в том бою выставили себя мы. Вернее, не мы, а я. По-старинному выстроив людей в каре, я сделал даже не шаг, а гигантский скачок к их гибели.