— Брат ти получи това, чого просил! – ухмыляясь в бороду, дружелюбно кричит ему Василиск и,  вмиг став серьезным бросает суровый взгляд на небо.

-Вернись  малявка…

Время на шалости уже не осталось. И, последние слава Байкала глохнут в реве проносящихся над нашими головами звеньев штурмовиков и тяжело бронированных фронтовых бомбардировщиков, теряются в рокочущем гуле заведенных и набирающих обороты многочисленных танковых двигателей, тают в наэлектризованном ожиданием воздухе под шипящие сполохи сигнальных ракет.

“ Все, началось!” – оглядываюсь я по сторонам и кивком головы провожаю разбегающихся по своим машинам сестер и братьев.

-Береги себя, милая! – говорю я с нежностью Касуми, которая вновь подойдя ко мне и обняв  смотрит своими большими черными глазами с такой любовью и грустью что у меня отчего-то начинает щемит сердце.

-Я люблю тебя, — шепчут ее губы. И после того как я целую их почти беззвучно добавляет на прощание: — Дэва о-карада-о таисэцу-ни, Митя! ( Береги себя.)

Я провожаю ее взглядом, прислушиваюсь к отдаленной канонаде взрывов и, бросив взгляд на хмурое арктическое небо с которого белыми хлопьями медленно опускаются снежинки, решительно иду к механикам, ожидающим меня у “Яростного ветра”.

-Ильич, все готово? – пытаясь перекричать шум пробуждающей военной мощи, обращаюсь я к старшему мастеру.

-Как всегда, Митяй Михайлович, все в порядке. Нет тебе повода для беспокойства, — раздается в ответ сквозь все стремительно нарастающий бой боевых барабанов, сквозь зов Войны.