— Когда сообщили, что вы попали в засаду, я испугалась, что больше не увижу тебя, — тихо шепчет она и, не дав мне сказать ни слова, с жаром впивается поцелуем в мои губы, одновременно помогая нам скидывать с себя одежду. Запах ее немытого разгоряченного тела терпким мускусом окутывает меня дурманящим ароматом, и я страстно целую ее чумазые щечки, на которых ручейки слезок уже успели нарисовать узоры, сладкие пухлые губы, шею, бусинки набухших сосков.… Как две подземные крыски, мы отрешась от окружающей реальности предаемся любви, не обращая внимания на доносящиеся с поверхности разрывы крупнокалиберных снарядов и шорох осыпающейся штукатурки, когда от выстрелов орудий наших сверхтяжелых танков стоящих на поверхности сотрясались стены. Мое и ее дыхание синхронизируются в единое, наши тела переплетаются, а переполняющие нас чувства и эмоции раскалывают на множество осколков пространство, чтобы оставить свой яркий след в потоках времени:

-Митя-сама, ватаси ва аната о айшите!

Слова любви, произнесенные Касуми на языке айнов, стремительно пролетая сквозь время, словно острый самурский меч резко рассекают пространство, и после сухого щелчка курка, за которым последовал роковой орудийный выстрел, разбиваются со звонким эхом зеркальных осколков, и подобно розовым лепесткам сакуры с тихим нежным шёпотом медленно паря осыпаются на могильный курган. … Зутто ишо ни итай ” (Я хочу быть с тобой вечно).