Но я так и не решился. Проверил его ауру и убедился, что он Водный, совсем как я. Это знак: пусть останется со мной. Выбрал имя, заплатил слугам, чтоб блюли пацана честь по чести, а сам в академию вернулся преподавать. Частенько навещал Назикира, так что вырос малый на моих глазах. Как-то незаметно стал называть меня папкой, а я так же незаметно прикипел к нему, как к родному. Теперь для всех он — мой сын, — а я — его отец, — хотя оба мы знали, что фактически это не так…

— Ну, что опять приключилось? — вылезшего на свет Зика я окинул строгим внимательным взглядом. — Кашири что-то учудили?

— Да потравили опять друг друга, — Назикир с досады прикусил губу. — Дурман-травой. Зорки меня целый час допрашивали — убить грозились!

— Опять решили, что это ты?

— Угу.

— А кто траву сыпал, видел?

— Конечно, я ведь всё время в зале нахожусь, хоть меня и не замечают.

— И кто?

— Одну Селена зовут. Другую — Дария. Подруги вроде.

— Сколько девчонок пострадали?

— Восемь. Было бы больше, но часть стаканов я успел заменить, пока подружки отворачивались. Да ещё одну я спрятал, чтобы не высовывалась.

— Кого спрятал? — я серьёзно смотрел пареньку в глаза.

— Ну, ту, что ты просил предупредить насчёт Верховных… Таис… Я всё сделал, как ты хотел. Проболтался, как будто не нарочно, изобразил раскаяние. Умолял не выдавать…

— Таис поверила?

— Ну, ещё бы! — Зик лукаво хмыкнул. Потом вновь посерьёзнел. — Только она пробовала ещё вопросы задавать про Кашири и даже про императора. Спрашивала: какой он, зачем ему Кашири, нет ли у меня его изо… избра… картинки с его лицом, — пояснил джиннёнок. — Умная и цепкая эта твоя ученица, — в конце концов подытожил он. — Боюсь, теперь будет пытать меня при каждом удобном случае, пока всю правду не вытрясет.