Он  подхватил  Роуз  на  руки  и  закружил  в  своей  палатке. Она  это  вообще  не  ожидала  как  женщина.  Даже  сначала  с  испуга  закричала. Потом, все, поняв, прижалась  к  Леониду  и  засмеялась. Он  стал  целовать  ее, а  она  его.

— Леня, а  как  же  вещи? – она  спросила, не  сводя  с  любимого  мужчины  своих  синих  женских  глаз.

— К  черту  вещи — он  произнес  ей – завтра  все  соберем. Я  все  сам  соберу. И тебе  и  себе.

  Им  стало  не  до  вещей  сейчас.

  Он  Роуз  опустил  на  землю  и  стал  снимать  с  себя  всю  одежду, а  она  с   себя. И  они  занялись  любовью. С  дикой  любовной  внезапно  нахлынувшей  страстью  и  даже  остервенением. Забыв  это  ночью  про  все. Лишь  желая,  только  друг  друга. Она  звала  его  на  ломаном  русском  Ленечькой, а  он  ее  Рози, смягченно, как  только  можно, целуя  и  любя  ее  свою  ночную  уже  любовницу. Этому  они  научились  в  процессе  свой  взаимной  любви. Ей  как  учителю  пришлось  постигать  и  учить, как  можно  мягче  называть  его  по-русски  и  по  имени, а  ему  лишь  надо  было  ее  любить  и  как  можно  нежнее.

                                                                    ***

   Я  поняла  в  тот  самый  момент  как  люблю  его. И  я  не  думала  даже, что  смогу  вот  так  внезапно  кого-либо  полюбить. Вот  так  практически  мгновенно. Я  не  знаю, как  так  вышло. Но  я  поняла, что  не  смогу  без  него  теперь.