Возвращается к своей постели, нащупывает бутылку и прикладывается к ней.

                Да… мы спрашивали ее про всё.
                И ставили в вину ей от и до…
                Мы были хватки, как до плоти воронье,
                Но мы воплощали суровый закон.
                Она виновна! Она королева,
                А это значит гибель – да, я вспоминаю.
                Кто-то так и сказал, сказал смело,
                Но кто сказал? Уже не знаю.

Снова прикладывается к бутылке.

                Я вспоминаю душные залы,
                И когда судили ее – было и хуже того.
                Она терпела процесс, а он расцвечивался алым,
                И кровью выдавал весь наш закон.
                И кто-то подал ей воды тогда – я вспоминаю!
                И как жестоко мы смотрели на него!
                Но кто подал? Кто пожалел ее – не знаю,
                Я знаю только закон.

Прикладывается опять, после чего с горьким сожалением отставляет бутылку в сторону.

                Да, я вспоминаю четко процессы – один за другим,
                Вспоминаю, как был другими презираем и чужим,
                Все боялись меня, боялись того,
                Что я воплощаю закон.
                А значит – виновными были!
                Иначе – страшиться чего?
                Имена…они выжигаются, они камнем в сердце застыли,
                Имена и процессы, лица и тюрьма – но это закон!
ложится на постель, подкладывает руки под голову.