Мгновенный ужас произошедшего смешался с тем, как выглядела малышка зло. Это было настолько же ужасно, но прекрасно – неописуемое… совершенно неописуемое чувство.

Букет…

***

— … красива… — выпало.

—  Эй! – крик благословения.

Ну уж нет… ощущая я это осознание неправильности, но нет, мой взгляд там, где он есть…

— Амалия, он ничего не понимает, — Окс напяливала одежду для сна.

Тух-тух-тух-тух-тух-тух-тух-тух…

Слышу в ушах. Смотрю. Слышу. Смотр. Слышу. Смотр. Слышу. Смотрю. Слышу. Смотр. Слышу. Смотр. Слышу. Смотрю. Слышу. Смотр. Слышу. Смотр. Слышу. Смотрю. Слышу. Смотр. Слышу. Смотр. Слышу. Смотрю. Слышу. Смотр. Слышу. Смотр. Слышу. Смотрю. Слышу. Смотр. Слышу. Смотр. Слышу.

— Лион, скажи ему! – мольба светлой кудесницы.

Ах ты сука!

Присел в кровати.

Рыжий безынтересно пялит потолок.

Пронесло.

— Оксилия сказала своё, — донеслось его фальцетом.

Я… чувствую себя неправильно…

Чёрная просто стоит и смотрит в меня… одетая…

— Спасибо, Эй, очень приятно было слышать, — задорная улыбка, лёгкий кивок, продолжает смотреть.

— Да, не бери в голову, — лёг, отвернулся. Её взгляд выносить невозможно.

— Хи, — сдержанный смешок.

Она это… «нарочно». Не знаю зачем, но она это нарочно.

Мы уснули.

***

Утро. Завтрак. Зала. Стол.

— Эй, тебе Оксилия всё расскажет, — очкастая. На этом все были свободны, как и она.

Я, Оксилия.

— Всё просто: твоя задача никого не убить, достигнуть человека вот в этой части дома и сказать ему, что ты искренне желаешь ему долгих лет, — она лыбилась и тыкала в карту от руки, — Тебя скинут на крышу, но ты, скорее всего, скатишься вниз. Твоя задача найти, как проникнуть в дом, проникнуть в него, а дальше тебе всё известно.