-Моррис и Дуглас? – глухим от разочарования голосом спросила Маша.
-Именно. Да, Маша, да, они уже знают о тебе! Они очень хотели предстать перед тобой в полном, если не считать уже неисправимого отсутствия Эдди, составе… Об этом вот моя хорошая новость и есть.
-О чем же?
-О том, что они уже увидели твои картины.
-Что?!
-И в обморок попрошу не падать! Увидели. Мало того, когда это случилось, мистер Дуглас сам – заметь, САМ! – позвонил директору фан-клуба, с которым мы через моего приятеля договаривались о встрече, и попросил, что бы встреча эта непременно состоялась. Сечешь?
-Секу. Секу, что они просто оторвут мне голову за мою наглость, с которой я позволила себе предложить им свою мазню, и потребуют гарантий того, что я нигде и никогда этого не выставлю. Вот и все.
-Это я тебе сейчас голову оторву!.. Слушай, да не переживай ты так, что Толларка сегодня не будет! Я же понимаю, что весь этот твой сарказм только из-за этого. Ты увидишь его, я обещаю. Они обещали. Тебе, балда, обещали! Ты это хоть понимаешь, дурья твоя головенка?
-Понимаю…
-Похоже, не очень. Ладно, сиди переваривай, пока едем.
Маша не ответила, машинально глядя в окно автомобиля. Борис заметил этот ее взгляд, и не стал больше приставать.
Но молчала она не из-за того, что сейчас услышала от него. Был момент, когда Маша хотела рассказать кое-что Борису, рассказать именно тогда, когда он задал свой вопрос о ее наряде. Но промолчала, понимая, что это не только займет много времени. Она просто не знала, как об этом рассказать. Рассказать о своем сне, который ей приснился накануне.