– Не провоцируй меня… Уходи… Я не хочу погубить тебя. Так что лети туда, откуда прилетел.  

– Я прилетел на остатке сил. Сейчас их нет. – Кистон тяжело дышал и глаз не отводил от Миры. – Я скучал по тебе… Но я не в праве решать за тебя. Я не умру, но и… Время… Со временем они прорвутся. И этот мир погибнет.  

– Я не понимаю твоих слов. Ты тихо говоришь. И суть я не улавливаю.  

– Убийство Королевы не решит твоей проблемы.  

– У меня нет проблем. Сам же мне говорил, что моя жизнь не сплошной геморрой. – Мирилейн скрестила руки у груди.  

– Я знаю твой план. Войдешь в историю, как жестокая и кровожадная ведьма, которую убили Кэтрин и Стиф. Они же и взойдут на трон. А ты… Попадешь в преисподнюю, где будешь изо дня в день страдать и молить о прощении.  

– Там Бойкрон. С ним уж точно я не соскучусь.  

– Ты не понимаешь. Если ты поступишь как запланировала. То…  

Кистон медленно лег на пол. Мирилейн присела обратно к нему.  

– Ты говорил, что не в праве за меня решать. Кистон? Эй… – Мирилейн трясла Ангела. – Друг? – Ведьма стала паниковать. – Ты что в спячку ушел? Просыпайся.  

Мирилейн оглядывалась вокруг, но видела лишь неподвижность. Она переместилась с Кистоном в ее дом с Эркеленом, и сидя на полу, магией пыталась пробудить Ангела. Мира чувствовала, как у нее затекали ноги и руки, но она упорно продолжала вливать свою магию в Ангела.  

– Просыпайся! Я уже точно сутки в тебя магию вливаю. Ну же… Друг… – Мира встала и сдерживая слёзы, стала ходить из стороны в сторону. Кистон чуть приоткрыл глаза и смотрел на Миру, которая говорила вслух. – Что не так со мной? Почему не срабатывает? Ты должен был проснуться. Что мне ещё сделать? – Мирилейн остановилась, а Кистон закрыл глаза, в тот момент, когда Мира повернулась к нему. – Нет… Это же сказки для девочек. К тому же, он мужчина. Должно же наоборот… – Мира подошла и присела ближе, наклонившись к губам Кистона. – Проснись… Ты должен запустить время. – Мира поцеловала Кистона, но он не открывал глаза. Ведьма снова стала вливать магию в Ангела. После тщетных попыток, она опустила руки ему на грудь и стала плакать. – Если ты не проснёшься, я сейчас отправлюсь в ад. – И эта фраза не пробудила Ангела. – Кистон… Почему я грущу по тебе? Почему? Боюсь причинить тебе боль, когда готова сама лично задушить того, кого считала любовью всей своей жизни. Я готова с улыбкой на прощанье помахать Эркелену. Ты… Чертов притворщик подросток… – Кистон считал, что его раскусили, и уже собрался открывать глаза, но Мира продолжала говорить. – Оказался ангелом. Но… Как я поняла твои слова, что я не должна испытывать к себе жалости? И… Ты как – то связан с Эркеленом. И вот я ловлю себя на мысли. А если бы этой связи не было. Я бы не полюбила Золотого рыцаря. И… Так и ходила бы с глупыми мечтами. Или… В один момент… Столкнувшись с тобой, я бы услышала, что не должна себя жалеть. Но я бы восприняла эти слова не всерьёз. Подросток, что указывает ведьме, сам жалок. – По щекам Миры потекли слёзы. – Но… Мы бы сдружились. Да… Мы бы в любом случае стали друзьями. Кистон… Сказать, что я люблю тебя, как друга… Это было бы ложью. Не знаю… Как описать свои чувства к тебе. Ведь, если сравнивать тебя со всеми, они отличаются. Ты единственный, кого я хочу сожрать. – Мирилейн взяла небольшую паузу. – Но не единственный, кого я могу смело назвать другом. Райпен, Кэтрин, родители… Эркелен… Даже Розалия, Арчебальд, Флантр, их я тоже могу назвать друзьями. Но поставив тебя рядом с ними… Я вижу ты не вписываешься. Ты… – Мира всхлипнула. А Кистон не мог больше терпеть и не открывая глаз улыбнулся.