Он сел так специально: чтобы намылить кожу под коленями, Нилу придётся обхватить его бедро скользкими от пены руками и отвести в сторону, сильнее раскрывая Эндрю. От одной лишь мысли о руках Нила, скользящих по его бёдрам, Миньярд закрыл глаза и закусил губы от сладости ярких картинок.

Джостен был груб и нежен одновременно. Разве так бывает? Он мягко обхватил правую щиколотку Миньярда, чуть-чуть потянул на себя его ногу и стал намыливать кожу — жестко и грубо.

— Аккуратнее! — повысил голос Эндрю. — Я тебе не ржавчина на раме велосипеда, а губка — не наждачка!

Это возымело потрясающий эффект. Нил стал таким ласковым, что Эндрю захотелось потянуть его на себя, прижаться голым телом к нему и поцеловать. Руки Джостена обласкали кожу под коленями и двинулись по внешней стороне бёдер. Эндрю заметил это не сразу, но на внутренней поверхности бедра появилась вторая его ладонь. Нил вёл руками от колена вверх медленно и легко. Мурашки бегали по телу, распаляя Эндрю, заставляя его дрожать от желания. К паху приливала кровь, головка истекала смазкой. Он неосознанно развёл бёдра, позволяя Нилу всё.

Коснись. Коснись там.

Нил нащупал подвздошные косточки и остановился.

— Думаю, там ты справишься и без меня. — любимые руки исчезли, а в сгибе между бедром и животом осталась мыльная губка. Скрипнула дверь — Нил вышел, прикрыв её наполовину. Он стоял недалеко, привалившись к стене, и охранял Эндрю.