Особенно меня восхитили маринованные уши растительных форм жизни. Хрустящие, словно капуста, в сладко-остром маринаде, пропитавшем насквозь их пористую структуру. Воздушная корочка покрытых панировкой ушей обитателей глубин была кислой, оставляя богатое послевкусие. И наконец, классические уши различных сухопутных представителей фауны, наполнивших ароматами копчености мою нишу. Массивное блюдо было выложено ушами не иначе, как рукой художника. Все многообразие форм и цветов ушей различных существ складывались в вычурный узор витража. Я пробовал одно ухо за другим, не повторяясь в выборе. Каждое последующее казалось вкуснее предыдущего и мои вкусовые рецепторы принялись бить тревогу. Я решил пожалеть их и на некоторое время сконцентрировать свое внимание на очередной кружке пенного напитка. Медовый томат, вяленый под лучами солнц на берегах озера Хали уносил мысли далеко за пределы осязаемой Вселенной. Да, думал я, день удался. 

Разделавшись с огромным ухом, завернутым словно рулет, я принялся вынимать пальцами крохотные, размером с булавочную головку, ушки из кулька коричневой бумаги. Они лопались на зубах как семечки. Я окинул пристальным взглядом изрядно поредевшее содержимое блюда и увидел — оно. Такого привычного размера. Продолговатый овал, сужающийся к мочке. Бежевое, с знакомым узором хрящей на раковине. Я затаил дыхание, глядя на это ухо. Оно до ужаса напоминало нечто очень знакомое. И тут меня осенило. Осознание пронзило, словно гром среди ясного неба. Это ухо — точная копия гоночного трека из игры, в которую я днями напролет рубился в детстве. Кажется, она называлась «Выгорание». Точно! Это была она — та самая игра и тот самый трек — ну, с отелем у моря, помните? Там еще играла такая классная песня, вроде бы «Великий побег» группы «Мы ученые».