— Никакой кондуктор не делает обход?

— Не. А знаешь, почему? Потому что эта станция – настолько омерзительна кондукторам, что они на улицу не выходят, даже не высовываются. Поезд долго не ждет. Ждет минуты две, не больше, и едет обратно. Этим, кстати, могут пользоваться «зайчики», туда-назад гонять бесплатно. Они частенько так делают.

— Это если они – уже в вагоне, — заметил Билл.

— Да, если уже внутри. Да и поверь, никто не садиться в этот поезд из Ватерлоффа, такое случается о-о-очень редко. Поэтому кондукторы и не проверяют, они давно забросили подобное занятие.

«Маркус Харайзентеллер» медленно подплывал к пирону. Затем, двоих оставшихся пассажиров слегка покачнуло, после, поезд подал сигнал, и двери отворились. Первым вышел Дэвид, придерживая рукой свою шляпу, чтобы та не улетела; на улице бушевал сильнейший ветер со снегом. После Дэвида, закрыв шарфом лицо, выпрыгнул и Билл. Сразу же за ним, двери вагона захлопнулись. По спине Билла прошли три волны мурашек. Его недурно вздернуло от неожиданности. Двери захлопнулись так громко, что плечи Танжера сами собой поднялись. Водитель, будто знал, что Танжер – последний пассажир этого поезда. «Маркус» не стал долго ждать. Он подал сигнал еще раз, сказал «пока» Дэвиду и Биллу и тяжело начал путь обратно. Билл долго смотрел ему вслед, пока Дэвид не хлопнул его по плечу.

— Пошли уже, буря на дворе, стоять неприятно, — сказал он и, засунув руки в карманы своего пальто, пошел вдоль пирона.