Осознав это, я поник, всё моё тело превратилось в пустой мешок. Глядя сквозь прорези для глаз на мертвое тело, я вдруг понял, что её счастье не перешло ко мне. Вместо этого оно угасло навсегда вместе с жизнью, которая могла столько дать этому миру и людям, вроде меня. И как только я подумал об этом, слёзы сами полились из глаз, а всё тело начала сотрясать дрожь скорби. Согнувшись над убитой, я принялся рыдать так сильно, как ещё никогда не рыдал в своей жизни, пока омертвевшая кожа медленно сползала с моего лица.

И вот вновь уже вы, доктор, задаёте мне это вопрос. А я, спустя столько лет безрезультатных поисков, наконец могу с полной уверенностью ответить вам:

— Счастье — это когда ты его убиваешь.