— Доброго вечера вам, сударыня, — он отвечает едва заметной улыбкой на колкость её величества, целует протянутую ладонь и, наконец, выходит из тени, нежно обнимая ее; она позволяет.

Здесь она не императрица, а он вовсе не князь. И никто не называет титулы друг друга, ведь это может ранить. Она  императрица, он  всего лишь малоизвестный князь. Словом, не чета её высочеству. Нет титулов — нет горечи, обиды и страданий. Женщина берет его руку и ведет к беседке, там, подле вазы с пышными розами, уже остывает чай. Императрица знала, что он придёт и ждала. Он улыбается и сжимает ее руку.        

— Это так очевидно? — она поворачивается к нему и озадаченно смотрит:      

  — Что очевидно?       

 — Что я приду.        

— Ах, это…я всего лишь предположила, мой сударь… — говорит она, и эти слова болезненно отзываются на княжеском самолюбии, знала, конечно, знала, что он придёт. Она — императрица, а императрицам не отказывают даже если те ничего не просят. Она не просила, но он пришел… Они наконец садятся, и женщина сама разливает чай по фарфоровым чашкам.        

— Как прошел ваш день, сударыня? — он задает вопрос и внимательно смотрит на нее.       

— Мой день был суетлив, скучен и совершенно неинтересен. Придворные льстят, казна пустеет, а изменений меж тем никаких. Все, как обычно, сударь. А ваш день как? Наслышана, что сегодня вы были на охоте, как прошло?