— Так покайтесь грешники! — Агнесса перевела взор на толпу. — Лишь покаявшись, войдете в Царствие Небесное, ибо никто не знает день и час Страшного суда. Сказано в Откровении:
«И произошли молнии, громы и голоса, и сделалось великое землетрясение, какого не бывало с тех пор, как люди на земле. Такое землетрясение! Такое великое!»
И город великий распался на три части, и города языческие пали, и Вавилон великий воспомянут перед Богом, чтобы дать ему чашу вина ярости гнева Его»… — невинное детское личико, врожденный дар красноречия, отличная память и смекалка оставляли желаемый эффект.
Многие закоренелые язычники, хотя и из любопытства, но не могли пройти мимо белокурой девочки с горящими глазами, из уст которой вылетали столь умные речи. Этого ребенка стали считать просто дивом.
Вот, толпа постепенно стала расходиться в поздний час, между тем, как старуха по-прежнему не спускала с ребенка глаз.
— Что… что вы хотите от меня? — полу-испуганно спросила Агнесса. Старуха с какой-то странной улыбочкой подала ей руку, для того, чтобы девочка спустилась со стола. Интуитивно Агнесса протянула дрожащую ручку. Старуха помогла ей спуститься.
Продолжая улыбаться странноватой улыбкой, она сказала:
— Необычная судьба у тебя, странная… Очень странная… Редко кому послана такая судьба!
Агнесса опустила глаза. Ей действительно стало страшно.
— И конец твой будет нелепым! — продолжала предрекать вещая старуха. — За то, что бросишь вызов Богу, будешь жестоко наказана. Вспомнишь мои слова, дерзкая девчонка! — Агнесса в ужасе побежала наверх, в комнаты. Вслед ей доносился мерзкий старушечий смех: — Вспомни мои слова, дерзкая девчонка!
Агнесса забилась в угол и два дня не выходила из комнаты. На вопросы теологов, что произошло, девочка отнекивалась. Голос старухи и страшное предсказание стальным молотом стучали в голове. Придет время, когда слова вещуньи начнут сбываться, но пока они все же постепенно забылись и все пошло своим чередом. Старик-отец понемногу поправился и маленькая Агнесса уже вместе с ним доносила до язычников слово Божие. Они переезжали из одного постоялого двора на другой, из города в город, скитаясь по всей империи. Побывали миссионеры и в Ингельхайме, Аахене, Вормсе, проезжая мимо каменных дворцов с мраморной облицовкой и колоннами, построенными Карлом. Карл безуспешно пытался объединить весь мир в одно государство. Внуки его яростно боролись за власть. Сложно было доносить слово Господне до ушей страждущих, ведь это был период, когда столкнулись три культуры — варварская, античная и, соответственно, христианская. Время, когда многие вспоминали еще не так давно отжившую античность, смотря на полуразрушенные храмы олимпийских богов, когда Господний алтарь еще не мог заменить варварских жертвенников. На стыке трех культур христианизировать все еще поддерживающих свои обычаи язычников было совсем непросто. Частично произошло взаимопроникновение культур одна в другую. Идолы, с которыми германцы обходили поля во имя хорошего урожая, заменились со временем христианскими иконами, с которыми поля стали обходить священники, чтобы год выдался хлебородным и урожайным. Языческие амулеты заменялись на кресты и ладанки, а праздник Рождества совпал с праздником зимнего солнцестояния.
Итак, шесть лет девочка прожила в скитаниях, проповедуя вместе с отцом, чье и без того уже слабое здоровье подорвала нелегкая жизнь странника-миссионера. Агнессе исполнилось четырнадцать, когда отец лежал при смерти.
— Агнесса, подойди, дитя мое, подойди к ложу умирающего отца! — прошептал старик. Совсем еще юная девушка подбежала к постели старика.
— Агнесса, — он перевел дыхание, очевидно, говорить было очень трудно. Агнесса поднесла к губам умирающего кружку воды. Смочив губы, старик заговорил снова: — Агнесса, Господь забирает меня с собой, пришел мой час, — и видя скорбное выражение на лице дочери, погладил ее по волосам. — Не нужно скорбеть, дочь моя, ибо все в руках Господа. Раз он призвал меня к себе, значит, я нужнее ему там, чем на этой бренной земле. Дочь моя, дай мне обет перед смертью…
— Обещаю, отец, выполнить последнюю вашу волю, какой бы она не была.
На лице умирающего появилась улыбка облегчения:
— Хочу, чтобы ты похоронила меня на родной земле в Британии. Я так долго скитался, что хочу вернуться домой, пусть мои останки покоятся на родине…
— Да, отец, я сделаю, как вы скажете…
Глаза старика уставились в одну точку.
— Врата открываются… — проговорил он и испустил дух. Агнесса долго еще вглядывалась в эти стеклянные, смотрящие в одну точку, глаза и легкую улыбку облегчения на губах умершего. Внезапно ее обуял ужас. А что теперь делать? Она осталась совсем одна, без дома, без средств, предстояла еще поездка в Британию. А для юной девушки это было совсем небезопасно. Агнесса была на грани паники, но вдруг в голову пришла внезапная мысль: нужно переодеться мужчиной. Это был единственный выход избежать грубых приставаний и безопасно достичь Британии. Собрав оставшиеся гроши, Агнесса двинулась в путь, сопровождая труп умершего отца, переодетая в мужской костюм.
