“Один в поле не воин! Если в твоем сердце нет правды”, — зло усмехаюсь я, заслышав крик и, морщусь от боли в ребрах. Он, все-таки стреляя в меня, попал, и хоть бронежилет уберег меня от ранения, но погасить до конца удар пули не смог. Острая боль в первые мгновения приглушенная избытком адреналина  теперь начала растекается по всей груди, отвлекая внимание от последнего нелюдя. Который, проснувшись, уселся на жопу,  а увидев меня, потянулся за своим пистолетом, но тут же, получив сильный удар ногой, от подоспевшего Владимира, завалился на бок с разбитым носом. И теперь словно затравленный зверь лежит, что-то бормочет, размазывая кровавую юшку по морде и,  непонимающе глазеет на меня. На большее у него уже не хватает ни сил, ни смелости.

“ Один в поле не воин! Но я и не один…рядом со мной моя израненная, но все еще живая сестра”. Как и эта пьяненькая жирная свинья, именуемая “начштаба”, она лежит под солдатским бушлатом неподвижно, поджав измазанные в грязи, крови и выделениях ноги и, не поднимая головы, затравленно смотрит на меня. Я приказываю парням заняться изуверами, притащить раненых и связать всем руки и ноги, а сам, подобрав бутылку с водой, склоняюсь над девушкой. Не делая резких движений, я приподнимаю бушлат, которым она укрыта, молча осматриваю ее тело и облегченно выдыхаю, не обнаружив ни “резаных грудей” ни каких либо значительных повреждений и ранений. После этого помогаю ей сесть и, достав из кармашка бумажный пакетик с черным лекарственным порошком, заставляю ее выпить его. Он очень горький и она морщиться как маленький ребенок запивая водой, а потом молча  смотрит на меня и ее глаза наполняются слезами. Она еще не знает кто ее спасители, но она знает вид и вкус этого лекарства и в ее глазах вспыхивает  слабая искорка жизни и надежды. Зато я уже знаю, кто она и еще раз убеждаюсь в этом, когда  чуть касаясь пальцами, бережно убираю волосы с ее щеки и вижу черно-алое тату – символ викарии-берегини (старшая полевая медицинская сестра). Да, я не решаю, кому жить, я решаю, кому умереть, но сейчас я спас чью-то жизнь и восстановил справедливость. Всевышний мной остался доволен, Смерть, получив взамен одной души две других, мной осталась довольна — соглашения между Светом и Тьмой соблюдены, баланс Сил не нарушен.  Что может быть более прекрасное кроме этого в жизни старого солдата? Ничего. Это и есть моя награда.