Моя рука идёт вниз по животу, уводя за собой кровь из мозга. Оттягиваю резинку домашних шорт (они чуть выше колен), запускаю руку, касаюсь кончиками пальцев своих чёрных трусиков-боксеров.

Трусы эти мне не нравятся. Но когда я попыталась носить что-то более откровенное — мама провела со мной незабываемо кринджовую беседу о гигиене женского белья.

Снова мама в моей голове… Уходи, мама, УХОДИ, БЛИН!

Я хочу снять и то и другое, и третье, быть расслабленной и полностью обнажённой, в чём мать родила (ДА ХВАТИТ УЖЕ О МАТЕРИ). Но вместо этого каждые десять секунд приоткрываю один глаз и поглядываю на дверь.

Иногда это просто вымораживает меня.

Ну мне, блять, в школьном сортире дрочить? Так там тоже особо не расслабишься! Я ХОЧУ ДРОЧИТЬ и даже император Японии подгоняет меня, напоминая о домашнем задании.

Но я совершенно точно не смогу собрать мысли в кучу без оргазма. Кажется, у меня температура. Это всё из-за того, что мой ёбаный мальчик не способен норМАЛЬНО ТРАХНУТЬ МЕНЯ, тише, с таким настроем у тебя точно ничего не выйдет.

Шаги за дверью.

Эти шаги целенаправленно шли ко мне. Да, кто бы сомневался, что маме в очередной раз потребовалось что-то, блять, спросить у меня такое важное, чего она не могла вспомнить десять минут назад.

Отец всегда открывал дверь быстро и беспардонно; так, что чем бы ты в тот момент не занималась, ты будешь испытывать смущение как минимум от резкого звука.