***

         — Твою мать! Твою мать! Твою же ж мать! — Капрал Нэт  громко матерился на бегу, со всех ног мчась к хранителю северных ворот и расталкивая в стороны солдат спешащих на свои места. От произошедшего волоски на загривке встали дыбом, а по спине ледяной росой стекали капельки пота. По всем северным воротам была объявлена полная боевая тревога. Целые взвода арбалетчиков и лучников заняли боевые посты, а артиллерия приготовилась к стрельбе.

         Он помнил искаженное от  страха и залитое кровью лицо часового с караулки. Сперва над ним все от души посмеялись, но чем больше вслушивались в истерические вопли, то тем больше проникались его словами. Здоровый трезвый мужик в тридцать лет просто так себе в штаны не напрудит. А когда капитан Ринос лично осмотрел прибывших при помощи бинокля и, с белым как мел лицом, отдал приказ о объявлении боевой тревоги, стало ясно, что древние сказки оказались правдой. Прежде чем отправится на поиски хранителя, капрал сам мельком глянул в увеличительный прибор и с тех пор пребывал в неописуемом ужасе. Его глазам предстала группа из шести незнакомцев. Среди них была девушка вся в белых одеждах и человек с откинутым капюшоном. Затем, словно почувствовав на себе его взгляд, неизвестный поднял голову и пристально посмотрел Нэту прямо в глаза.

         Блестящие, черные, как смоль, нестриженные волосы обрамляли узковатое лицо мужчины, которому на вид можно было дать лет двадцать пять. Он выглядел словно юноша, которому вот-вот предстояло почувствовать на своих плечах всю тяжесть взрослой мужской жизни, за исключением одного но… Горящие зловещим пламенем золотые глаза хищно пульсировали в такт сердцебиению стражника, а длинные белоснежные клыки оскалились в кровожадной ухмылке.