Глава 9
Дуэль дня
Два часа спустя…
Его шаги были движениями профессионального танцора, всегда точно выверенные и грациозные. Его работа с клинком была подобна работе кистью великого художника, рисующего свой очередной шедевр. Его способность убивать была достойна возведению в ранг отдельного вида искусства. Идеальный противник.
Именно такие мысли проскакивали в голове у Джека, пока он наблюдал за схваткой Аэль Бейна в магическое зеркало. В нем транслировался бой между членом Имперской гильдии убийц и спутником леди Ирелии Эланор. Все хитрости и приемы ассасина, уже ничем не могли ему помочь. Обычно его тактика заключалась в расставлении ловушек по всему полю битвы, и когда его жертва попадала в одну из них, внезапный вихрь клинков со спины готов был положить конец ее страданиям. В прошлом бою эта тактика принесла свои плоды, но сейчас как говорится, это была птица другого полета. Сейчас все хитрости его подвели. Мало того, что ловушки были обнаружены, так их и использовали против него самого. Лишившись внезапности при нападении со спины, он упустил и свою победу. Истекая кровью, после полученной раны от своего собственного кинжала, ассасин с трудом сдерживал натиск своего противника, который, воинственно шевеля усами и издавая яростное шипение, с грациозностью танцора уворачивался от всех ножей, вылетающих под немыслимыми углами. Но как и в каждом театральном представлении, рано или поздно наступает антракт, так и в этом акте настало время поставить точку. Изогнутый клинок, впервые за бой извлеченный из тесных объятий ножен, выступил в роли писчего пера автора, закончившего свое произведение. Кроваво-красными чернилами были завершены строки и поставлен последний знак препинания. Бездыханное тело убийцы беззвучно соскользнуло с клинка Аэль Бейна, пронзившего его сердце, и с тихим шорохом, подобном шороху падающей листвы, опустилось на землю. Шедевр завершен и настала пора покинуть сцену. Легким движением руки Аэль взмахнул клинком, оставив на лепестках окружающих его белых роз алый росчерк, и убрал его в ножны. Яриться клинку следовало только в бою, в ножнах же он должен вкушать умиротворение. После чего развернулся и, накинув капюшон изумрудного плаща, направился в сторону портала с арены. Ошарашенные зрители даже не сразу пришли в себя, и, когда раздались первые аплодисменты, премьер уже покинул сцену.
С его уходом арена стала приобретать первоначальный вид. В момент схватки это был огромный сад с розами, сейчас же все превращалось в песок напоминая амфитеатры древности. Был объявлен перерыв на полчаса. Арену следовало подготовить к следующему бою, а самим бойцам набраться сил. Зрители предвкушали нечто грандиозное. В полуфинале должны сойтись Джек Картер, уже прозванным в народе Кровавым Гулем, и Аэль Бейн. Все предыдущие схватки были интересными, но самый захватывающие показали только эти двое. Кровавая расправа над Вирдхельмом и появление ангела создали Джеку определенную репутацию. К сожалению второй соперник Картера сдался сразу, как вышел на арену, чем вызвал гул разочарования у зрителей. Аэль Бейн же и в первом и во втором поединке показал, абсолютно что-то новое. Мастерство, искусство, совершенство. Если все три слова соединить в одно, возможно получится то, что сможет это описать. Ну и остался еще Лиандро Солларс. Всех соперников он одолел быстро и красиво, без лишней жестокости. В финале кому-то предстояло биться с ним.
К этому поединку Джек готовился уже серьезно. Не изменяя своим привычкам, он экипировался в кожаную броню под которую одел легкую кольчугу. Отдельные элементы тяжелой брони тоже были. При необходимости стальные наручи и поножи могли выступить как роли щита, отбивая удары одноручного клинка, так и в роли оружия. На поясе висели ножны с мечом, а через грудь шла перевязь с метательными ножами. Осколок клинка оставшийся после первой битвы, на всякий случай он заткнул за голенище правого сапога. За два часа поединков Залы Фехтовальщиков значительно опустели. Было видно как в другом конце зала медитировал Аэль Бейн в окружении восторженных поклонников, готовя и тело и дух к схватке. Фанаты Джека тоже были тут, но предпочитали восхищаться им с расстояния, ибо как бы то ни было прозвище Кровавого Гуля он получил за заслуги. Только Алекс Мартин один не боялся быть рядом с Джеком, постоянно помогая тому с экипировкой.
Ну вот время перерыва подошло к концу и вновь появившийся герольд в очередной раз назвал имена гладиаторов, котором предстояло проливать кровь на арене.
— Лорд Аэль Бейн и лорд Джек Картер фон Райзер, прошу приготовится. Скоро начнется ваш бой.
При этих словах оба бойца встрепенулись, как гончие учуявшие запах дичи. В очередной раз им были розданы амулеты спасения, и в этот раз никто, глядя на них презрительно не ухмылялся. Каждый из них видел бои друг друга и теперь оба смотрели на соперника с долей уважения. Напряжение практически ощущалось физически.
— Надеюсь вы готовы. Прошу зайти в круг. И да пусть победит сильнейший.
Впервые, без каких либо комментариев Джек сделал шаг вперед и вошел в круг.
Вжиииигзз!!!
Очередная вспышка света попыталась ослепить его, но на этот раз Джек был к ней готов и сразу занял оборонительную стойку, готовый отразить внезапную атаку. Которой впрочем сейчас не было. Поэтому он окинул взглядом то место в которое превратилась арена на этот раз. Теперь это был небольшой остров среди моря, омываемый ленивыми волнами. Лучи склонявшегося к закату солнца, превращали открывшуюся ему взору картину в образ далекого волшебного мира, окрашивая ее в золотисто-красные тона. Ветер нежно колыхал траву и дерзко срывал, унося вдаль розовые лепестки сакуры, которая царственно раскинула свои ветви в середине острова. На фоне шума прибоя слышался легкий, порхающий звук флейты, напоминающий пение птиц и уносящий душу куда-то вдаль, за пределы телесной оболочки. Завлеченный чарующей мелодией Джек, сам не заметил, как оказался под тенью кроны прекрасной сакуры. Там он и увидел источник этого волшебства. Аэль Бейн, облокотившись спиной на дерево и закрыв глаза, увлеченно играл на флейте, извлекая из нее нежные звуки, которые складывались в душевную мелодию, придававшую острову завершенный сказочный образ. Его клинок в ножнах был аккуратно прислонен к сакуре, в то время как шаловливые потоки ветра игрались с подолом плаща, тщетно пытаясь унести его с собой. При появлении Джека он открыл изумрудные глаза, внимательно его изучив, но не прекратил извлекать из флейты волшебные ноты. Словно оценив то, что ему нужно, он снова закрыл их и сделал вид, будто ничего не видел. Немного пораздумав, Джек присел рядом с ним, вытянув одну ногу вперед и облокотившись рукой на согнутую вторую. Он закрыл глаза и позволил мыслям унести его вслед за чарующей мелодией и, похищенными ветром, розовыми лепестками сакуры.
В памяти начали всплывать забытые картины далекого прошлого, тех времен, когда он был человеком. Вот он мальцом носится по двору, воинственно размахивая игрушечным деревянным мечом над головой. Мимолетом проскальзывают счастливые лица отца и матери, сестер и братьев, уже многие годы как умерших. Секундой позже он уже был статным юношей, до потери сознания рубящим тяжелым тренировочным мечом чучело на заднем дворе. В следующем мгновении он в роли оруженосца, гордо несет в руках закрытый позолоченный шлем с крыльями своему господину на одном из турнирах, сам втайне лелея надежду однажды стать рыцарем. Этим детским мечтам не было суждено будет сбыться. Через два года он попадется на глаза проезжавшему город крестоносцу, набирающему новобранцев. Купившись на обещания славы, он бросает все и покидает с ним город. Следующие всплывающие картины выглядят смазанными и нечеткими, прямо как карусель из лиц и шелест едва различимых голосов.
— Он не сможет Ричард…. — голос словно шел откуда-то издалека, — он не готов…
-Во имя Фениксаа, я беру всю ответственность на себя… — раздался громкий голос крестоносца, который забрал его из родного дома
— Нет, не надо! Я больше не хочу! — на этот раз голос принадлежал ему самому.
— Обратного пути нет!
Сквозь калейдоскоп из мутных светящихся воспоминаний проступают более менее четкие очертания. Вот он ползет раненный ночью в лесу сквозь сугробы, оставляя за собой кровавые полосы дымящейся на морозе крови. Откуда он ползет? Зачем? Ответа на эти вопросы он не вспомнил. Он помнил лишь зверский холод, от которого давно перестал чувствовать конечности, и окружающую темноту, которая пыталась его забрать себе. И вот в момент, когда силы и надежда закончились, когда он сдался на милость судьбы, появилась она. В воспоминаниях возникло лицо склонившейся над ним прекрасной белокурой девушки. Лунный свет словно заставлял ее мраморную кожу светится изнутри, а серебристого цвета волосы с осевшими на них хлопьями белого снега выглядели будто сотканными из звездного света. Глаза с ярко горящей в темноте золотой радужкой смотрели на него с почти материнской заботой. Это были глаза Анны Райзер.
— Ты случаем не уснул? — раздавшийся над ухом мурчащий голос вырвал его из водоворота воспоминаний. Аэль Бейн закончил играть на флейте и настало наконец-то время решить кто из них настоящий мастер. До заката солнца оставались считанные часы и все вокруг под окраской его алых лучей приобрело кроваво-красные оттенки, словно намекая о приближающимся кровопролитии.
— Да нет, просто было о чем подумать, — со вздохом сожаления Джек поднялся на ноги и, резко обнажив меч, направил его острием в сторону Аэль Бейна. — Спасибо тебе за это.
Не тратя в время на ответ, Аэль Бейн отбил клинок Джека своим собственным и, продолжая нападение, провел колющий удар в сердце, которым недавно сразил предыдущего противника. Только в этот раз у его соперника за плечами был столетний опыт владения одноручным оружием в сочетании с нечеловеческой скоростью, силой и реакцией. Плавно смещаясь вправо Картер избежал смертельного удара, и вместо плоти голодному острию меча Бэйна удалось рассечь лишь кожаную перевязь с метательными ножами на груди Джека. Не дожидаясь момента, когда она упадет, вампир выхватил из нее три ножа, и одновременно с прыжком назад, метнул их в противника. Первый нож был отбит искусно подставленным мечом, второй пролетел мимо изворотливого бакэнеко[1], а третий разрезал завязки зеленого плаща, отдав его наконец-то во власть жадного ветра.
— Мрр…. Превосходно, — мурча от удовольствия, сказал Аэль Бейн.
Как оказалось, под плащом он носил доспехи восточного происхождения. На нижнее платье из ткани изумрудного цвета был надет черный стальной панцирь и юбка, состоящие из множества маленьких пластинок, соединенных вместе шнурками и защищавших полностью туловище и ноги до колен. Наручи, имеющие сходную структуру, закрывали руки от плеча до основания пальцев оставляя сами пальцы свободными, в то время как поножи единой пластиной изогнутой формы защищали только переднюю поверхность голени. Наплечники и набедренники не имели себе аналогов среди всех доспехов, которые ковала рука человека. Состоящие все из тех же пластин, что и панцирь, они имели плоскую форму в сочетании со значительной широтой и длинной, но несмотря на внешне громоздкий вид, совершенно не ограничивали подвижность своего хозяина.
Хищно сверкая глазами, Аэль Бейн сорвал с пояса полумаску в виде клыкастой пасти и, надев ее на лицо, с воинственным кличем ринулся в атаку. Не желая отдавать инициативу противнику, Джек, на бегу вращая клинком, приготовился обрушить на него яростный град ударов. Они устремились навстречу друг другу и их мечи сошлись в дикой пляске смерти. В алых лучах солнца, под розовым листопадом искусные бойцы двигались, наносили и отражали удары в полной гармонии друг с другом. Каждый из них с невероятной интуицией угадывал направление следующего выпада противника. В точности повторяя движения, Джек и Аэль Бейн выглядели словно зеркальные отражения, и только непрерывный лязг стали о сталь, не давал наблюдавшим зрителям забыть, что это происходит не в их воображении. Стремительно меняя позиции, противники старались использовать малейшие преимущества в этом поединке равных. Секунды складывались в минуты, минуты в часы, а вихрь клинков только усиливал свой натиск. Никто не хотел уступать. Отбивая в очередной раз стремительный удар меча Бейна, Джек на долю секунду замешкался и получил сокрушительный удар ногой в голову, отчего по его лицу побежала струйка крови из рассеченной брови.
— Первая кровь моя! — ликующе воскликнул Аэль Бейн, проводя серию колющих ударов по корпусу Джека. К его неудовольствию два первых удара были с легкостью отбиты, а третий вообще не попал в цель. Картер оказался на столь близкой дистанции, что смог свободной рукой схватить запястье лапы держащей меч и отклонить клинок в сторону от себя. Мгновением позже он впечатал свой лоб в переносицу Бейна. Громкий хруст и обильно хлынувшая кровь говорили от том, что нос сломан.
— Я предпочитаю проливать кровь последнюю, — оскалив длинные клыки ответил Джек и, пользуясь мгновением слабости противника, обрушил на него рубящий удар сверху вниз. Хитрым образом извернувшись бакэнеко не только избежал смертельного удара, но и провел бросок через бедро используя силу инерции противника, отчего тот покатился по траве.
— Тогда тебе стоит стараться лучше, — шипящим голосом ответил ему кот-оборотень, принимая оборонительную стойку. Выполнив прыжок с разгибом, Джек принял вертикальное положение и воинственно гикнув устремился в нападение. Показывая нечеловеческий навык фехтования. противники обрушивали друг на друг непрерывный поток ударов, каким-то чудом атакуя, даже защищаясь. Но как любая волна имеет свои приливы и отливы, так и этот бой не мог продолжаться вечно. И вот в ставшее уже привычным пение ударов стали об сталь, вписался звук рассекаемой плоти и падающих на землю тяжелых капель крови. Наконец-то соперники разошлись, и в минуту желанного перерыва, внимательному зрителю открылась цена фантастического мастерства. По мохнатой морде Аэль Бейна стекали потоки крови из рубленной раны, протянувшейся от левой надбровной дуги через пустующую глазницу до верхнего края оскалившейся маски, расколотой дьявольски метким ударом. Белый мех на лице и шее приобрел красный оттенок и теперь топорщился кровавыми сосульками, в то время как его обладатель облокачивался на меч в попытке не рухнуть на землю. Правая рука Джека Картера, отсеченная в районе локтя, но все еще сжимающая рукоять клинка, лежала в пяти метрах от своего носителя. Сам же ее хозяин измождено привалившейся к стволу сакуры, тщетно пытался унять оставшейся рукой хлещущую кровь из обрубка правой конечности и глубокой раны в правой половине грудной клетки.
-Я.. я..я г-готов принять… твою сдачу, — каждое словно давалось Аэль Бейну с невероятным трудом, — ты был достойным противником… но без оружия ты сейчас мне не соперник…
— Ахах…Великодушно… Кхах- кхах, — закашлявшись Джек выплюнул изрядное количество пенящейся крови. Каждый очередной вдох давался тяжелее предыдущего. Времени у него осталось не так много.
— Но я пожалуй откажусь, — с этими словами он вытащил из-за голенища сапога обломок клинка, которым он убил Вирдхельма. И истекая кровью, поплелся в нападение.
— Ты… был… моим лучшим противником, — Аэль Бейн дрожащими руками поднял свой изогнутый меч и приготовился атаковать.
Нынешний размен ударов был разительно не похож на начало боя. Теперь это стало соревнованием силы воли. Как и в первые моменты боя, это был бой равных, и никто до последнего не хотел уступать. Но, поскольку по длине клинка преимущество было на стороне Бейна, Джека постепенно начало одолевать отчаяние. Вместо того чтобы отбить колющий удар направленный ему в сердце, он намеренно пропустил его, чувствуя как холодная сталь проходит сквозь его тело, а конечности наливаются свинцом. Проходя все глубже клинок остановился лишь тогда когда уперся эфесом в тело, а лица оказались в миллиметре друг от друга, как у любовников в драгоценный момент их жизни.
— Достойный… конец, — прошептал ему на ухо Аль Бейн, прежде чем из его пасти потоком хлынула кровь. Выпустив из ладоней рукоять меча, он отстранился на пару шагов и опустил взгляд на торчавший из груди обломок клинка Джека. В это время его обладатель уже стоял на коленях, все так же яростно отказываясь принимать неизбежное. Окружающая темнота уже смыкала над ними свои смертельные объятья. Потеряв все силы, Аэль в изнеможении сам опустился на колено, после чего в полузабытье завалился на бок. Прежде чем потерять сознание, он услышал раздавшийся рядом звук падения тяжелого тела, а затем все вокруг заволокло темным туманом.
Лежа на спине Джек смотрел как сверху на него падают нежно-розовые лепестки сакуры, которые попадая под лучи солнца, превращались в оранжевые огоньки, неторопливо спускающиеся на землю. Затем солнце наконец-то зашло за горизонт, и опустившаяся мгла забрала его с собой. К этому моменту, никто из них не смог их услышать раздавшегося грома аплодисментов.
Джек летел сквозь серый туман, а вокруг него то и дело вспыхивали воспоминания, как давно минувших времен, так и не столь отдаленных. Вот они забирают испуганного мальчишку с собой с аудиенции. Чем-то он напомнил Джеку его самого в детстве. А теперь он практически в голом виде выходит сражаться против здоровенного крестоносца. А затем… затем появилось это.
— Мы еще встретимся, потерянный сын,- сказало оно прежде чем исчезнуть в вихре пламени. Какой сын? Чей сын?
В следующее мгновение он вспомнил бой на острове сказочной красоты в лучах заходящего солнца. Вот он лежит с клинком в груди не в силах пошевелится. Конечности давно потеряли чувствительность, каждый новый вдох был испытанием силы воли. Все точь-в-точь как в тот день, когда его полумертвого нашла Анна Райзер. Подумав про нее он вернулся к тем самым воспоминаниям. Снова он лежит истекающий кровью у нее на коленках посреди лесной глуши атакованной яростной метелью. Ее руки убаюкивали его словно ребенка, а глаза смотрели с материнской заботой.
-Скажи мне как тебя зовут? — раздался нежный мелодичный голос.
-Д-джек Картер, — судорожно выдохнул он.
— Вставай Джек, ты мне еще нужен. Просыпайся.
-Что? Я не могу…
-Просыпайся, давай же черт тебя побери!!!
Лицо Анны преобразилось в лицо Кицуне Канеко, которое изображало высшую степень беспокойства. Окружающий его лес медленно растворялся, замещаясь интерьером незнакомой комнаты. С жадным вздохом он наполнил свои пустые легкие воздухом и не сразу понял, что его крепко обнимают за шею.
-Дурачок. Мы все за тебя беспокоились. Ты, что решил меня и Анну оставить одних? — По лицу Кицуне градом катились слезы, капая ему на голую грудь.
-Что? Где я? — с этими словами, он нерешительно приобнял ее, аккуратно поглаживая по волосам. Раньше девушка никогда на его памяти не проявляла ни к кому подобных эмоций, что несколько его тронуло.
-Мы в одной из комнат Западной башни. После твоего боя, талисман спасения залечил раны, но в сознание ты так и не пришел. Люций отказался от помощи врачевателей Императора и леди Ирелии, а затем приказал принести тебя сюда, — немного успокоившись девушка рукой утерла слезы быстро встав направилась в сторону выхода из комнаты. — Надо сообщить остальным, что с тобой все впорядке.
После того как она покинула комнату и оставила его в одиночестве, Джек откинулся на гору из подушек в шелковой наволочке и медленно огляделся. Он с голым торсом лежал на мягкой перине шикарной двухместной кровати, заботливо укутанный теплым одеялом. Попытка принять сидячее положение принесла с собой несколько неутешительных новостей. Его правая рука ниже локтя полностью потеряла чувствительность и, подобно конечности безвольной куклы, неподвижно лежала вдоль туловища, а любое движение причиняло адскую боль в том месте, где меч Аэль Бейна ранил грудь, заставляя Джека корчить лицо от страданий. При беглом осмотре обнаружилось, что повязки наложенные на грудь и руку насквозь промокли от крови. Но все это его совершенно не волновало. Это был один из лучших боев в его жизни, такие эмоции нельзя купить ни за какие сокровища. И прежде чем закрыть глаза он подумал:
« Да, оно определенно того стоило…»
