Арнобий: Наверное, это все так и есть, потому что люди бывают хуже даже животных… а христиане, и правда, как будто совсем другие. Какая-то радость у них, словно свет какой-то… А когда ты теперь пойдешь на встречу со своими друзьями — верующими?

Луций: Я не знаю еще, Друзилла мне сообщит.

Арнобий: Мне-то можно тоже пойти? Я никому не скажу.

Луций: Конечно, это даже очень хорошо. Господь хочет, чтобы все люди спаслись.

Арнобий: Вот и договорились. Ты знаешь что, поживи у нас, поможешь мне немного с торговлей. Мне как раз помощник нужен.

Луций: Спасибо тебе, Арнобий!

СЦЕНА  8. Освобождение Цецилии

В доме Корнелия

Корнелий: (Сидит, держит в руках свиток) Голодный человек не может насытиться скорлупой. Ему нужна пища. Душа моя терзается пустотой. Я голоден. И я слаб. Деньги не могут вернуть здоровья. Философия не может продлить или остановить время. Я уже слишком близок к вечному мраку, чтобы начать новое исследование, и все-таки эти слова не похожи ни на что из того, что я читал или изучал прежде. Валерия! Валерия, дитя мое!

Валерия: Да, отец.

Корнелий: Я снова перечитываю эти слова. Ты знаешь, в них сокрыта сила. Я не могу тебе этого объяснить, но это так. И ты права, в них есть какое-то утешение.  Откуда они? Кто может мне их истолковать? Может, я успею еще познать истину! Мне не жалко даже самой жизни, Валерия!