— Ну что же, меня нередко ждут, и я подожду, — сказал он, спокойно оперевшись спиной о стену, в стороне от входа в зал криокамер.

Мимо него время от времени проходили воодушевлённые члены сто семьдесят седьмого корпуса, на ходу перебрасываясь с ним словами, шутками или мечтами, а иногда просто игнорируя. Ну, люди разные, как говорится, не найдётся разом двух арбузов, совершенно одинаковых по количеству косточек.

— Арбузы, да? — протянул Мирмидонов, вновь задумавшись.

Эта культура была безвозвратно утеряна на Земле из-за опустынивания Евразии и окончательно уничтожена взрывом Хранилища Судного Дня. И пятьдесят второй экспедиционный корпус смог привезти космическое чудо, отдалённо напоминающее арбузы с картинок в словарях. Историки долго сравнивали записи предков из двадцать второго века, когда и произошло исчезновение целых сельхозкультур с лица планеты, наконец придя к единому решению. В итоге, хоть новые арбузы и прижились на Земле и Марсе, на вкус они оказались чуть более водянистыми, кислыми и полностью отказывались подчиняться чудесам селекции Марса, работающей на сладость былого века, а на сине-красный цвет кожуры учёные вообще махнули рукой.

Наконец его друзья пришли, и трое учёных влились в постепенно нарастающий поток людей на очередь заснуть в своей криокамере. Перед тем, как сотрудники криокамер стали закрывать Дезислава, тот сказал:

— Искандер! Кто последним отмёрзнет, тот должен будет ужин с семьёй победителю на Земле! — Мирмидонов лишь успел открыть рот, как здоровяк Ингварссон исчез в шипении гидравлики и пара от моментальной заморозки.