— М-м… — с недовольным видом промычал Илья.

— Дезислава уже видел? — беспокойно спросил Александр, пока собеседника не накрыла очередная волна брюзжания.

— Да, он уже в сознании, всех в капсуле подбадривал шутками. Невероятный всё-таки человек, почти лишился ступни, но ухитрился остаться маяком надежды для окружающих.

— Узнаю, в его характере, — со смехом мимолётной радости ответил Мирмидонов, но вдруг нахмурился. — Только прибыли в «Вавилон», а уже такие трудности, десятки смертей, что же будет дальше?.. Надеюсь, это последнее испытание для нас. Хотелось бы вернуться домой с головой на плечах.

— Мечтать не вредно, поживём – увидим, — уныло ответил Илья, чем вновь вызвал небольшую улыбку у Мирмидонова. — Что забавного?

— Когда в водовороте событий есть якорь постоянства, это обнадёживает.

— Ты о чём? — растерялся Илья, а Мирмидонов вновь улыбнулся.

В течение следующих двух недель стали известны подробности их прорыва сквозь астероидный пояс. Главной потерей стал один из восьми плазменных двигателей, из-за чего общая скорость «Вирджинии» упала на двенадцать процентов, а поворот вправо стал более затруднительным. Несколько других двигателей получили незначительные повреждения, но капитан Текер заверил Вильяма Бугмена, что пока его сто семьдесят седьмой корпус будет занят исследованием первой планеты, команда звездолёта по возможности попытается восстановить все повреждённые двигатели. Также во время прорыва в систему «Вавилона» погибло более пятидесяти человек, а не менее сотни получили тяжёлые ранения. К сожалению, запасов кибер-частей для протезов на всех не хватило, но инженеры и механики звездолёта пообещали, что за год сумеют решить и эту проблему, чтобы все могли работать на все сто процентов.