-Роджер! – взмолился Брайан, но как-то совсем неуверенно и с явной досадой на друга, на его пьянство и откровение, которое не известно, куда могло завести…
-Что «Роджер»?? Ну, что «Роджер»???.. Посмотри на этого парня в шапке, который сейчас под ней вытаращил на меня глаза, ибо такого никто никогда от нас не слышал! И таких, как он – весь мир! Весь этот чертов мир, который так обожал Фреда, так плакал по нему и сочувствовал нам!!
-Не ори для начала – весь отель перебудишь! – обреченно произнес Брайан.
-Да и хрен с ним, с этим отелем!.. Только я хочу, что бы ты… вот именно ты, бесстрашный идиот Ассасин, понял… Слышишь? Ты… что бы ты понял, что мы любили Фредди, мы чертовски его любили, и гадом он был, что не сберег себя!
Голос Роджера дрогнул и глаза его, и без того воспаленные и влажные, предательски заблестели.
-Но… понимаешь… Мы все начали эту группу и с ней начались, как музыканты. Ну, Брайан, конечно, лабал на гитаре, на банджо, на пианино… Джон перешел на бас именно, что бы играть в какой-то группе, еще до нас, и бас он был отличный!.. Про Фреда я и не говорю – он бряцал на пианино, как бог! А я… я стучал и мечтал писать… учился, выглядывая из-за своих барабанов… Я вырос в группе, понял, да? Она стала для меня семьей, школой, клубом – чем угодно, и я сам, черт меня дери, до сих пор понять не могу, как еще жениться успевал!.. НО!!!
Роджер хватил кулаком об стол так, что тот затрещал.