-Это правда, Брайан, и я не собирался этого отрицать. Тем не менее, бабником, именно, в общепринятом смысле этого слова, я никогда не был. Порой меня даже бесила моя смазливая и нарочито подчеркнутая привлекательность. Бабы вешались на меня, многие тискали, как плюшевую игрушку, умиляясь моим глазам, но… Да, это было приятно чертовски! Но потом я понимал, что ни одна из них дальше обложки и не попыталась заглянуть. Словно, там и не было больше ничего. Ничего, кроме виртуозного и эффектного владения палочками, принадлежности к знаменитой группе и эпатажных выходок… Я же… Я столько лет…

Роджер смолк, глядя куда-то поверх стаканчика с виски.

-Что, Роджер?

Тот, словно, очнулся.

-Да?.. А, черт… Да что говорить?! Я был таким же человеком, как и вы трое, Брайан! И далеко не всегда я так уж легко добивался взаимности от понравившейся женщины… Вот странно-то, да, Стюарт?

Тот неопределенно хмыкнул и пожал плечами.

-Но я хотел любить, хотел, что бы и меня любили, а не игрались, как с милой игрушкой, которой еще и похвастаться можно… Милая игрушка, правда, потом быстро уступила место крутому ударнику, слишком эффектному, что бы ему верить. И тогда ситуация несколько изменилась – за мной бегали, меня обожали, но все решили, что я невозможная сволочь, способная лишь забавляться и получать удовольствие. Ну, вот не может такой красавчик любить, так не бывает!!

Роджер повысил голос, на него стали оглядываться.