Роджер молча поднялся и, пройдя всего в нескольких дюймах от Ассасина, подошел к окну – там все так же шел дождь. Только теперь капли застывали на стекле, замирая, будто странные слезы, которые никак не могут истечь и высохнуть.
-Там чертовски скользко, парень… — задумчиво произнес Роджер. – Но я тебе желаю удачи… И давай-ка сюда твой список.
Ассасин молча зашуршал курткой и, обернувшись, протянул Роджеру сложенный листок бумаги. Роджер развернул и в свете фонарей прочел четкие строчки с названиями песен. Невольно улыбнулся.
-Что не так? – спросил Ассасин. – Чего смешного?
-Да песни… Постой, как же ты понял, что я улыбаюсь?! Я не смеялся в голос и, сидя ко мне спиной, ты не мог видеть моего лица!
-Я просто понял, что тебе может быть смешно… Не знаю, как.
-В сущности, ничего смешного в твоем выборе нет… Просто обычно просят другие песни. Более эффектные, жесткие, что ли… А эти… Не все, конечно, но, собственно, они были лишь изданы… но и только… «Поезд Свобода» вот… Если честно, я столько вложил в нее!.. Она нравилась, я знаю! Но никаких строчек в рейтингах.
-Эта песня захватывает с первых нот и не отпускает до последнего такта! – выпалил Ассасин. – Ты можешь не исполнить какую-нибудь другую песню, но эту, непременно, спой, Роджер! Запомни, пожалуйста! Ладно?
-Хорошо. Конечно!.. «Прекрасные мечты»…
-Я… я…
-Что?
-Нет, ничего… Возможно, я кажусь тебе сентиментальным, но другого шанса признаться в своих предпочтениях именно тебе, уже не будет…
