Роджеру нечего было возразить. Он прикурил очередную сигарету. Помолчал, глядя на желтый ее огонек в темноте.

-Хорошо… — пробормотал он. – Хорошо… Я не могу отказать тебе. Ощущение, что это твое желание… едва ли, не самое сильное в жизни.

-Есть сильнее! – заметил Ассасин.

-Поделишься?

-Может, в другой раз… Как-нибудь… Так значит, ты согласен? Точно?

-Согласен… Ночка сегодня на диво чудная… Завтра, случайно, не Рождество? А то чувствую себя Сантой…

-А я – малышом в ожидании чуда.

-Я мог бы как-нибудь увидеть, хотя бы, твои глаза?

-Зачем?.. Ну, то есть, я понимаю, почему ты спрашиваешь… Но через три дня ты улетишь отсюда и никогда больше не вспомнишь меня. К чему все это?

Роджер рассмеялся невольно.

-Ты, прямо, как дамочка, которую я уговариваю переспать!..

Секунду помолчав, Ассасин тоже хмыкнул.

-В самом деле…

-Я ведь спросил просто потому, что ты меня удивил, чего со мной давно уже не случалось. Если говорить о людях!.. Этот город с дурацким названием, эти гонки, думая о которых мне становится жутко, и ты… Прости, но, по сути, смертник, которому дали шанс выжить, и шанс этот, как я понимаю, не так уж велик. Прости!

-Перестань извиняться передо мной! – воскликнул Ассасин. – Разве тебе это не знакомо?!  Да, мой риск бросается в глаза и бьет по нервам многих. У зрителей адреналин зашкаливает, у тех, кто делал ставки, аж пар из ушей. Девочки визжат и плачут, а мужики, сцепив зубы, следят за гонками. И все в ожидании удара…  Но… разве ты, разве ваша группа, Фред, не рисковали никогда, понимая, что вот сейчас – либо пан, либо пропал? Разве возможность провала никогда не маячила слишком близко? Разве… Прости, но разве понимание, что не сегодня – завтра Фред умрет, не заставляло вас леденеть от ужаса при мысли о том – а что же дальше??? Это не было риском – жить дальше без него?.. И… — Ассасин заметно снизил голос, — разве ты, лично ты не рисковал каждый раз, отдавая свое сердце?