Гери так и не осмелился подойти к ней, вместо этого он отправился искать Лики, так- как он хотел попросить у нее прощение. Войдя в их комнату, он увидел распахнутое окно и записку, лежащую на подокондике. Подняв ее, он прочитал коротенькое послание.

— Я ушла в наш шалаш на дереве. Я на тебя сердита.

— Ну что же ты, Лики, делаешь? — тихо произнес Гери, выходя из комнаты.

Выйдя через заднюю дверь амбара, Гери направился к лесу. Перешагивая через грядки, он прошел до леса, забрался на горку и зашел в заросли кустардика. За ним была вытоптана небольшая дорожка, она пролегала между елками, березами, дубами и соснами. Гери прошел еще несколько поворотов, и оказался перед спиленным деревом. На пеньке был построен небольшой деревянный домик.

Подойдя к нему, заяц стал подниматься по веревочной лестнице наверх. Он нашел сестру, забившуюся в угол. Взобравшись в домик, Гери пополз к сестре. С каждым шагом, становилось все отчетливее слышны всхлипывания Лики. Гери присел рядом с сестрой и обнял ее за талию. Лики медленно обернулась, ее глаза были красны от слез, она прижалась к нему всем телом. Слезы полились с новой силой.

— Лики, Лики, тише, не надо плакать, я прошу тебя, не плачь, ты ведь понимаешь, что теперь ничего не изменить. Лики, тише. Лики, посмотри на меня, ну посмотри, я тоже грущу о утрате, но ничего не изменить. Мы не в силах ничего поменять. Мы не в силах вернуть время назад, давай жить сегодняшним днем, — шептал сестре Гери, стараясь держать ее дергающиеся тельце в своих лапах.