Скоротечность, с которой уходили полюбившиеся игры, пугала. В одно лето появилась игра в пробки. Как можно понять из названия, играли пробками. В основном, одеколонными. Форма определяла название — солдатики, катики, каретки и тому подобные. Количество жизней зависело от формы, цвета и целости. Пробка зажималась между ступней и с прыжком отправлялась в полет. Играли двое, по очереди пытаясь попасть своей пробкой в чужую, чтобы выбить все жизни. Победитель забирал обе. Несколько недель в пробки играли все поголовно, от детсадовцев до старшеклассников. Потом эта игра забылась, и никто к ней больше не возвращался.

Зимой в основном играли в снежки, катались с горок, прыгали в снег, но иногда игры переставали быть таким банальными. Если сугробы вырастали большими, мальчишки рыли туннели. И если обычный туннель тянулся пару метров в длину, то однажды вырыли целую сеть ходов рядом с футбольным полем. Нам позавидовали бы даже вьетконговцы.

В одну из зим снег оказался особенно плотным. Мы нашли гору валунов, которые оставил трактор после чистки. Совместными усилиями эти валуны превратились сначала в одну комнату, потом в настоящую крепость в полный рост. Внутри появились импровизированные столы и скамейки из снега. Место крыши заняли выброшенные после Нового года елки. Мы даже жгли внутри костер, не боясь, что стены рухнут.

Оба сооружения по праву заслуживали места в книге мальчишеских рекордов, но оба не прожили и пары дней.