Директор аж взвизгнул. Но затем успокоился, и, вроде бы с серьезным видом глядя на Олега (Олег, кстати говоря, уже сидел и утирал слезы, хохоча), молвил:

— Олег, ты только не подумай, что я какой-нибудь там Гумперт, клеящийся к малолеткам, как в «Лолите» у Набокова. Все мои подруги – здоровые, совершеннолетние кобылы. Просто они чуть младше меня – вот и все.

Олег закивал, закрывая рот рукой, потому что боялся разозлить директора своим хихиканьем.

— Хошь, еще по стопке вмажем? – Херовский совсем понизил голос, наклонившись к Олегу.

— Вы, извините, Тимур Владимирович. – Отозвался так же тихо Петров, достав чистый носовой платок и вытерев глаза и нос. – Я вас очень уважаю, но нам с вами еще сегодня ведь работать.

— Ну да, ну да, правду глаголишь. Молодец. – Вновь серьезно похвалил директор Олега, подняв на того указательный палец. – Ну, просто знаешь, днюха и все такое. Иногда так хочется поговорить с нормальным человеком (мужиком), а не с какими – нибудь говеными лицемерами, прыгающими на задних лапках вокруг…

— Да, да, вокруг твоей задницы. Я помню. – Все еще добродушно улыбаясь, кивнул Олег.

— Ну, так вот, значит, к чему я веду свою историю? Будь сам себе хозяином по жизни, Олег. Как бы ни скулили твои собаки, когда ты будешь изменять своей поднадоевшей второй половинке, сколько бы детей у тебя ни было, как бы ты ни любил свою женщину, будь сам себе хозяином. Сам управляй своей жизнью. Никому не поддавайся. Пусть за тобою тянутся те, кому ты нужен (такие найдутся, поверь). Сильно не разевай рот и не таращься по сторонам. Помнишь, как в мультике Балу объяснял Маугли: «Увидишь, малыш то, чего не сможешь достать/ покорить/ завоевать и т.д, будет очень больно и обидно». Тебе ж, Олег, это на …Й не нужно. Я прав? Или нужно? Будь сам себе мужиком. Ты как хочешь, а я еще накачу. – Херовский встал, достал из шкафчика коньяк и нацедил себе еще стопку, выпил. Затем еще одну. Выпил. Убрал бутылку. Вернулся, сел вновь рядом с Олегом, съел дольку лимона с блюдца. – Взять меня. Ты думаешь, я достиг должности гендиректора, потому что в свое время послушал взрослых, родителей или тетю Клаву, гадалку, бл…ь, из соседнего подъезда?! «Ты должен делать вот это… поступить в институт на вот этого… интересоваться вот этим…». Чушь. Я стал экономистом, потому что сам захотел им стать. Но если бы я даже стал водилой или продавцом – это мое личное дело, черт побери. Я так захотел. Захотел бы стать панком или рокером по жизни – стал бы панком или рокером (SlayerСЫ, М-М-МАТЬ ИХ, форева!!!). Слушаешь рок-музыку?!

Олег только открыл рот что-то ответить, как директор его перебил, вновь вытянув на Петрова указательный палец:

— И правильно делаешь. Молодец! Панк — рок – это святое. Ну да ладно. Всё вот это дерьмо, — директор потряс ладонями над собой, — весь этот завод развалится к чертовой матери лет через пять. Но даже не потому, по большому счету, что я его разорю и разворую, а потому что наше лисье, хитрожопое правительство окажется в своих делах чересчур прытким. Оно окажется настолько прытким, что так и будет держать свою марку не руками, а жопой. И ничему оно не научиться. Поэтому-то, несмотря на всякие монополии по добыче и переработке металлов в стране, металлы будут поставляться в нашу страну из соседней страны, просто-напросто заваливая и разрушая наше собственное  производство. Уже сейчас так и происходит. Сам понимаешь – конкурентов у нас до хрена и больше. Ну а лет через пять…  В общем, покаместь мы с тобой поработаем, да?