Кажется, Косач понял, что за цена была у этого действа. Он еще раз посмотрел на пальто, которое висело на балконе. Больше от него не веяло чем-то запретным, чем-то, чего стояло стыдиться, и он повесил его обратно на вешалку в прихожей, где оно висело всегда, пока папа был здесь, с ним. Тут же раздался стук в дверь, Косач ударил ногой по острому углу тумбы, чтобы убедиться, что это не сон, и, покачав головой, начал открывать дверь, произнеся себе под нос

— Пение птиц, значит…