Она смотрела на их такие разные лица, шла вдоль стоящих людей и вглядывалась в их вопрошающие глаза.
— Через пять дней Альтенбург падёт! — Эбигайль говорила громко, что бы её слышали все. — Георг VII и все, кто с ним, погибнут! И орки будут разорять страну! Будут жечь и убивать! Всех без разбора! Они не остановятся, пока людей не станет вовсе! Всё так и будет! Если!!! Если не убить ту тварь!!! Если вы не намотаете его кишки на ваши локти, и не вытащите их на божий свет!!!
Взгляд Эбигайль остановился на совсем молодом парне, который ошалелыми глазами смотрел на неё.
— Арман, ведь так тебя зовут? — парень пугливо улыбнулся и закивал.
— У тебя ведь есть родные? В Билефельде, кажется, — Эбигайль пристально смотрела в глаза Армана.
— Мамаша старенькая, — Арман удивлённо улыбался. — Сестра ещё! Люсиль!
— Люсиль, — Эбигайль мечтательно улыбнулась, словно видела сейчас эту самую Люсиль.
— И знаешь что, Арман? — глаза Эбигайль стали наполняться слезами. — Через две недели в Билефельд ворвутся орки. Твою сестру будут насиловать шесть часов! Шесть часов!!! Последнему достанется лишь её хладный труп! И даже труп они не оставят в покое!!!
На парня было больно смотреть. Он плакал на коленях, закрываясь от Эбигайль.
Она перешла к следующему воину.
— Вертэр, — Эбигайль словно читала его. — У тебя жена в Вертхайме и двухлетняя дочь.
Вертэр побледнел.
— Прости, я не могу сказать, что с ними сделают. Ведь тебе сегодня ещё сражаться.
Эбигайль подходила к каждому. И каждому она называла города и селения, имена их родных. Последним оставался Конрад.
— Ты ведь помнишь Марту, Конрад? Из Гёрлица? — Конрад молча кивнул.
— У Марты есть пятилетняя дочь, Ангелика, — Эбигайль изучающе смотрела в глаза Конрада, а тот непонимающе смотрел на Эбигайль.
— Это твоя дочь, Конрад!
Томас видел смятение в глазах его друга. Вот оно как бывает на белом свете.
Эбигайль отошла на несколько шагов и снова повернулась к понурым воинам.
— Сегодня мы умрём!!! Но не ради славы или чести! Мы умрём ради наших родных и близких! Ради Люсиль, ради Берты, ради Брунхильд, Ангелики, Лорелей, Марлин… Они не должны страдать и умирать в муках. За них урём мы! Но прежде чем умереть, мы убьём Орочьего Короля!!! Эту вонючую мерзкую тварь, сидящую там, — Эбигайль выбросила руку в сторону. — С благословения Всемогущих Богов, пославших меня к вам, мы уничтожим это исчадие Ада!!!
Первым из толпы вышел Матис. Он подошёл к Эбигайль, опустился на одно колено и поцеловал её руку. Затем он молча направился к лошадям. Следом за ним то же самое проделал Ульрих. Сержанты по одному подходили к Эбигайль, целовали руку и шли садиться в сёдла. Последним к ней подошёл Конрад. Он немного помялся и спросил:
— А… У Марты… До сих пор никого нет?
— Она любит тебя, Конрад, — Эбигайль о чём то задумалась, затем улыбнулась. — Когда всё закончится, поезжай к ней.
Конрад удивленно посмотрел на неё, встал на одно колено и поцеловал ей руку.
Эбигайль огляделась, взглянула на стоящего поодаль Томаса, и побрела по траве к сломанному дереву. Присев на его ствол, она склонила голову и стала смахивать рукой бегущие из глаз слёзы.
Томас подошёл к ней и опустился на колени, пытаясь заглянуть в глаза.
— Эбигайль, ты посиди тут немного. Я приду за тобой! Слышишь? Я вернусь к тебе! Мы будем вместе, до самой смерти! Ты снова будешь пугать меня, перевоплощаясь в каких нибудь ужасных женщин, — Эбигайль при этом засмеялась сквозь слёзы. — Каких захочешь! Я ни когда тебя не брошу! А, вдруг, ты даже родишь малыша. Вот будет здорово!
— Хорошо, Томас, до самой смерти… Иди… — она нежно поцеловала его.
Когда конный отряд скрылся за холмом, Эбигайль встала и, вздохнув, начала снимать с себя одежду. Ветерок трепал её чёрные волосы и высушивал мокрые щёки.
— До самой смерти, милый, — прошептала она.
Эбигайль раскинула руки и стала изменяться. Взмахнув чёрными крыльями, она разбежалась и, подпрыгнув, стала толчками набирать высоту. Вскоре она скрылась за деревьями на холме.
