Семёныч в ответ лишь растерянно пожал плечами.

 -Я не знаю. И, если честно, знать особо не хочу. Человек он мутный и крайне опасный. У него такие связи, которые нам и не снились. Как только у него возникают проблемы, мне начинают звонить люди с самого верха. Понятия не имею, откуда они знают этого мошенника. Может, он им родственник или просто денег отстегнул с продажи своих чудо-игл. Прямо чертовщина какая-то. Я такого бардака даже в девяностые не встречал. Эти самые люди «вежливо» попросили, чтобы я сначала освободил Караулова, а потом и тебя уволил. А, что мне оставалось делать? Я сейчас тоже «жертва произвола». Ты, Егоров, на меня не обижайся. Я тебя давно знаю. Следак ты хороший. На гражданке тоже не пропадёшь. Пойдёшь к какому-нибудь комерсу в службу безопасности. Ты, главное, теперь держись подальше от этого Караулова. Из-за него все неприятности. Работу ты уже потерял. Ещё раз с ним сцепишься, можешь и жизнь потерять.

 Семёныч всё говорил, а Егоров лишь отрешённо слушал. Сам он молчал. Ни разу не перебил собеседника. Лишь выражение его лица стремительно менялось по ходу разговора. Внутри него всё закипало. Сперва он глядел на шефа с недоумением, затем с ненавистью, а под конец уже брезгливым презрением. Словно напротив его, в очках и галстуке сидела большая, смердящая куча дерьма. Наконец он поднялся, угрожающе наклонился над шефом и с силой сжал кулаки.