Костя начал терять терпение.

 -Я пригласил нормальных музыкантов, а не вашу гомосятинскую шоблу. Пошли вон отсюда!  

 -Но как же обещанный гонорар?

 -Ах, гонорар…- Костя выхватил пистолет и, не целясь, пару раз выстрелил в место, где стоял директор. Пули вошли в пол, в паре сантиметрах от его ботинок,- Чего ты там говорил? Гонорар хочешь?..

 Гости в зале ахнули. В последнее время они почти смирились со странными выходками хозяина дома. Но это было уже чересчур. Послышались женские крики. Кто-то упал в обморок. Перепуганный директор вместе с музыкантами молча покинули помещение. А Костя обернулся к гостям и придурковато усмехнулся.

 -А чего все приуныли? Музыки нет? Будет вам сейчас музыка.

 Выбрав в толпе какого-то незнакомого толстяка в костюме, Костя указал на него стволом пистолета.

 -Вот, ты… иди скорей сюда. Будь другом.

 Толстяк побледнел, но ослушаться не решился. На дрожащих ногах медленно поднялся на сцену. Костя пожал ему руку и передал микрофон.

 -Пой давай.

 -Что петь, Константин Николаевич?

 -Ну, что-нибудь нормальное… пацанское. Вот, повторяй за мной:     

        Владимирский централ, ветер северный

        Этапом из Твери, зла немерено

        Лежит на сердце тяжкий груз…

 Толстяк промычал под мелодию нечто невразумительное, чем вызвал у Кости очередной приступ неконтролируемого гнева.

 -Херня какая-то. Вон с глаз моих!

 Пока толстяк спускался со сцены, он успел крепко отхватить от хозяина ботинком по заднице. Бедняга ушёл в свободный полёт, чем вызвал новую порцию сдавленных женских криков.