Опять решила сыграть на ревности? Леше стало даже смешно, он слепо верил в то, что Глеб считает ее идиоткой, а общается только из-за скуки. Идиотом оказался он сам. Яна играла симпатию, а его новый работник отвечал взаимностью. Он лыбился ей похабной улыбкой, стал словно невзначай касаться ее волос и лица. Только тогда Леша действительно забеспокоился. Сбежать от Яны было невозможно, как и от ревности, и от тревоги. Наступив на горло гордости, он подошел к Глебу, когда Яна отошла в туалет.
– Слушай, я тебя нормально прошу, не суйся к ней, – сказал Леша.
– Так я разве суюсь? – рассмеялся тот.
– Нахуй тебе это? Сколько тебе? Тридцатник? Что бабу постарше не можешь найти? Яна еще дура и творит полную хуйню.
– Двадцать восемь, – чуть не пропел Глеб. – Слушай, тут такое дело… Понимаю, беспокоишься, все дела, но давай-ка разграничим работу и личную жизнь. Работа работой, но что и с кем я делаю вне ее, тебя ебать не должно. Со своей жизнью как-нибудь разберусь сам.
Леша оценил напыщенную ухмылку Глеба. Здесь было не просто отстаивание границ, в его характере точно было что-то дерьмовое.
– Она делает это, чтобы меня позлить, – выдавил Леша.
– Мне похуй на ее мотивы. Выросла девочка, привыкай, – засмеялся Глеб. – Бать, в шестнадцать уже можно.
Похлопав по плечу, выпятившего нижнюю челюсть Лешу, Глеб накинул джинсовую куртку и пошел к выходу.
– Блять, можно побыстрее? – закатила глаза Яна, а потом повернулась и подмигнула Леше.