Вокруг Ани начали суетиться медсестры и акушерки. Я стояла у ее головы, держа ее за руку и старалась ментально поддержать ее.

— Я люблю тебя. – шептала ей. — Ты большая молодец. Осталось совсем чуть- чуть и мы встретимся с нашим сыном.

Она не отвечала, у бедняжки совсем не было сил.

— Ну что? Посмотрим, что у нас там? – зашел доктор. Он уже был в специальной одежде. — Отлично! Мы в самом разгаре. Ани теперь тебе нужно внимательно слушать, что я тебе буду говорить и тогда всё будет хорошо.

— Хорошо. — промяукала она. По ней было видно, что ей очень больно.

Все что происходило дальше, было как в тумане. Доктор что-то говорит. Ани неистово кричит. Акушерка ее успокаивает, и я стою с квадратными глазами и думаю о том, что Ани сейчас сломает мне руку, как сильно она ее сжимает. И вот во всем это сумбуре криков, доносится один самый прекрасный – это крик нашего малыша. Вот он! Его показали нам и положили сразу Ани на грудь. Он был такой маленький.

— Ника, хотите перерезать пуповину? — спросила меня акушерка.

— А? – я была как в тумане. – Да, конечно.

Мне протянули ножницы и подвели к чему-то, что было похоже не резиновую серую трубку. Я перерезала ее и вернулась на свое место.

— Тебе не больно было сейчас? — спросила я Ани.

Акушерка усмехнулась.

— Нет, это не больно. — ответила она за Ани. Я проигнорировала ее и ждала ответа от Ани.

Она покачала головой. Я выдохнула.