К 4-5 месяцу Ани стало намного лучше, но появилась другая угроза, сильно повысился тонус матки и была серьезная угроза выкидыша, поэтому ей прописали постоянный постельный режим. Ей это крайне не нравилось. Теперь она совсем не выходила из дома, мало времени проводила с Ли. Нам пришлось нанять еще одну няню и помощницу по хозяйству. Ани плакала и жаловалось мне на то, что она чувствует себя инвалидом.

— Милая, все в порядке. Вспомни, ты сама говорила, что это не продлится дольше чем 9 месяцев, уже прошло почти половина срока. Ты большая молодец, что проходишь через это ради нашей семьи. – я пыталась ее успокоить.

— Я почти не провожу время с Ли. – плакала она.

— Он и со мной мало времени проводит. Ему сейчас интереснее в садике и на детской площадке с няней. Не нужно по этому поводу испытывать чувство вины. Еще успеешь, но в чем-то другом. – улыбнулась я ей.

— Это точно. — сквозь слезы усмехнулась она.

— Что я могу для тебя сделать? Может ты что-то хочешь? — спросила я

— Хочу фисташковое мороженко и всем вместе посмотреть какой-то фильм.

— Окей. Сделаем.

Ани.

В штатах у меня было мало знакомых. Друзей не было вообще. Я общалась с одной девушкой на работе и еще нашла общий язык с соседкой. Это была милейшая мамочка троих девчонок. Она американка, а муж канадец. Они нормально относились к однополым бракам. Среди их друзей были нетрадиционные пары.

Так как у меня было мало знакомых, мне было тяжело все время сидеть дома, не общаться с людьми и ко мне некому было прийти. Мы частенько созванивались с Гулей, но ее все равно не было рядом. В один из особенно тяжелых и тоскливых дней я набрала ее.