— Любимая, мне очень жаль. — Ани прилегла мне на грудь, крепко обняла, а потом встала и забрала Василия у Гули. Положила малыша рядом со мной. Я обняла сына и мне стало как будто легче. Ани целовала мою руку и пыталась утешить.

Вошла медсестра и установила капельницу. Потом подошли Рома и Гуля, все это время они стояли очень тихо. Рома хлопнул меня по плечу.

— Мне жаль чувак. — сказал он. А Гуля обняла меня и прошептала на ухо тоже самое.

— Спасибо, ребята. — ответила я.

Малыш стал просыпаться и капризничать, поэтому было принято решение, что Рома увезет Гулю и Ани в отель, а потом вернётся за мной. Как только у меня закончиться капельница.

Ани уговорила меня отдать ей визитку морга, чтоб она разобралась сама со всеми организационными вопросами похорон. Там действительно было над чем подумать и как лучше сделать, но если кто и мог это сделать сейчас хорошо, то только Ани.

На ночь, я решила остаться вместе с Ани в отеле. Уснуть так и не смогла. Может всему виной капельница. Чувствовала себя лучше, но сон не приходил. Много курила и ходила по балкону номера. Не хотела будить Ани и Василия. Без конца плакала и жалела себя, пересматривала фотографии с бабулей на телефоне. Сейчас по факту я осталась одна, сирота. Мама и дядя не в счет, они давно оставили меня. Бабуля с дедулей были моими единственными родными людьми и вот в течении года я потеряла обоих. Мои страхи реализовались. Но уже было не страшно. Было просто больно и обидно. Мне бы так хотелось, чтоб они увидели, как вырастет Василий, как он будет бегать и баловаться. Как расскажет им стишок на Новый год, как они отведут его первый раз в школу. Но глупо и наивно было на это надеяться. Бабуля с дедулей были уже очень старыми жизнь их изрядно потрепала. Хотя что уж там пинать на одну жизнь, моя мама, дядя и я вместе с ними подорвали здоровье родным. Мы бухали, дрались, разносили квартиру в хлам. Наркоманили. Бабуля плакала бесконечное количество лет. Ночами не спала, думая, что с нами и как мы живем, живы ли вообще. Когда я была в своем угаре мне было плевать на это. Предпочитала не думать, что там и кого заботит, я заливала свое горе. Но то что причиняла горе тем единственным, кто меня любил – не думала.