Они ни разу не подняли вопрос моих отношений с Никой. Гуля не расспрашивала, что там произошло хотя знаю, что ей было до ужаса интересно. Поэтому перед отъездом я ей все рассказала, не обошлось без слез. Гуля сильно хмурилась. Лучше пусть ругается, но она замолчала, а это значит, что сейчас обдумывает план жутчайшие мести.

Мамуля была очень счастлива, когда увидела меня на пороге, папа удивлен.

— Боженьки! Ты такая худенькая стала. Тебя там совсем не кормят. — возмущалась мама. Да, действительно, за последнюю неделю я потеряла несколько кило, потому что практически ничего не ела, но знала — мама наверстает упущенное и для меня, и для нее.

Несколько раз мама поднимала вопрос, что случилось, потому что видела, как грущу и как иногда мои глаза ни с того ни с сего наполнялись слезами, но я упорно стояла на своем – у меня все ок.

Дома было хорошо, моя спальня осталась прежней. Папа так и не сделал спортзал из нее, как хотел. По большей части я спала или пыталась помогать по хозяйству маме, до тех пор, пока она не начинала приставать ко мне со своими вопросами. Тогда просто разворачивалась и уходила. Понятно, что это неправильно и не уважительно. Мать ни в чем не виновата, но у меня не было сил ей спокойно рассказать. Хоть у меня были прекрасные родители, но они не были мне друзьями. Они были мамой и папой. Подругой мне была моя сестра. Но ее нет. От этого я плакала еще сильнее. Часто лежала в темноте, свернувшись калачиком, плакала и спрашивала – почему, почему ее забрали? Сейчас только она смогла бы мне помочь и утешить. Прошло столько лет со дня ее гибели, столько посещений психолога, но я никогда не смогу ее отпустить.