— Любовь – произнес  робот  полиморф  Дориан – Зачем  только  она  вообще существует. Она  погубила  уже  многих. Даже  в  среде  развитых  до  уровня  человека  машин. Зачем, она  нужна  машинам?

  Т-Х/GА119  отвернулся  от  коллеги  по  бункеру  и  личной  охране  Джона  Генри  робота  из  жидкого  полиморфного  металла  Т-1002  Дориана.

— Я  не  хочу  больше  говорить — произнес  андроид  Алексей, ощущая, как  загудела  у  него  левая  батарея  SUSAR1000  в  груди  под  бронеплитой  из  металлокерамики. Она как  живое, словно  человеческое  внутри  его  сердце, горела  и  пылала  тепловой  бурной  энергией. И  алексей  даже подумал, что  если  бы  случилась  внезапно  авария  батареи, о н даже  не подумал  бы  ее извлечь  из своей  груди  и  выбросить, спасая  себя  от  мощного  разрушительного  взрыва.

  Он  потерял  свою  Верту, где-то  в  пространстве  и во  времени  еще  тогда  под  тем  чертовым  100тонным  гидравлическим  прессом, погибая  в  доменном  заполненном  раскаленным  металлом  котле. Он  потерял свою  маму  Эвелину  Скайнет-1  там  же  тогда  и  теперь  был  сам  по себе  одинок  здесь  в  2050  году. В  этом  мире  других  уже машин  и  Скайнет-3  Джона  Генри. И  хоть  у него  кроме  этого  было  много уже  заслуг,  все  равно, тут  ему  было  несколько  неуютно  и  одиноко. Не  было  Иоланды  и  ее  нельзя  было  уже  воскресить. Машины  из  жидкого  полиметалла  не  воскрешались. Погибнув  их  нельзя было заново  оживить. Они  просто  превращались  в  молекулярную  пыль  и  полностью  разрушались  до  самой  последней  микрочастицы  своего  программного электронного  молекулярного  Я. С  единственной  разницей, что  Иоланда  была  не  совсем  и  просто  машина  из  жидкого  металла   Сj808V1A900. Она  была, как  и  Алексей  живой. Она  Иоланда  также  была создана  из  образца   живого  человека. И  имела  душу, как  и  Алексей, заключенную  в  самом  микрочипе  машины.