Там  ему  грезилась  некая  Эвелина   и  Скайнет-1. Он  во  сне  почему-то называл  ее  мамой. Он  при  пробуждении  увидел, правда, обрывками  Сибирскую  тайгу. Сосны  и  березы. Снова  увидел  настоящего  своего  отца  Егорова  Дмитрия  и  брата  Ивана. Увидел  опять  Советских  военных. Вспомнил  некоего  снова  майора  Виктора  Кравцова. Полковника  Петра  Остапенко. Ракетный  в  Сибирской  тайге  бункер.  И  знакомых  ему  когда-то  мальчишек  из  группы  ДОТ70724.

  Этого  он  ранее  вообще  не  видел. Но  толи  ледяной  холод  криогенной  камеры  саркофага  повлиял  на  него. Толи  это  долго  пряталось  в  нем, где-то  глубоко  от  устранения  и  стирания  специальными  программами  очистки  памяти  машины. Толи  давление  100тонного  гидравлического  пресса, под  которым  он  погиб  когда-то  и  сама  гибель  стали  причиной  этих  обрывочных  далеких  воспоминаний.

  Он  неожиданно  для  себя  вдруг  вспомнил  некую  Светлану  Лескову. С  которой, у  него  когда-то  была  первая  любовь  в  неком  ракетном  бункере  полковника  Глеба  Гаврилова. И  даже  как  она  предала  его  потом. Тот  вспомнил  бой  за  НК-танк  и  Т-800  Василия  Смирнова, что  пленил  его  и  принес  на  себе  в  бункер  к  Скайнет-1. И  как  тот  погиб  вместе  с  Юлией. Они  попали  в  засаду  лесных  партизан  ракетчиков  там, в  Сибири  и  погибли  оба. И  в  этом  виновата  Эвелина  и  Верта. Скайнет-1. Его  новая  усыновившая  мама. Она  создала  то, что теперь  называется  человеком  и  машиной.