Он  прожженный  войной  и  ядерной  зимой  ненавидящий  машины  Скайнет  солдат, теперь  влюбился  и  в  женщину  и  в  машину.

— «Вот, черт» — он  произнес  внутри  своего  сознания  военного – «Зачем  он  только  вас  создает  такими?» — Кравцов  подумал  сейчас, ощущая  большую  на  затылке  своей  головы  шишку  и  добавил – «Такими  красивыми».

  Что-то  сработало  внутри  заматерелого  ненавидящего  роботов  вояки. И  он простил  ее  за  все. И  замер  на  девичьих  коленях, перестав  стучать  ногами  в  закрытую  дверь  гусеничного  стоящего  теперь  в  лесу  между  гор  вездехода.

  Она  словно  небесный  ангел  спустилась  к  нему  и  наклонилась  к  его  лицу  и  голове  своим  молодым  лицом  и  головой. И  поцеловала  его, сказав — Прости  меня, любимый. Прости.

  На  самом  деле  Виктору  не  с  кем  не  было  так  хорошо. Эта  женщина  покорила  его. И  то, что  она  была  машиной, ему  уже  стало  безразлично.

  Говорили, что  Джона  Коннора  свела  с  ума  вот  такая  же  машина. Он  не верил  в  такую  заокеанскую  брехню, услышанную  от  американских  пленников  Скайнет, освобожденных  из  плена  Советскими  ракетчиками. Но  вот  понял  только  что, что  это  не  вранье.

  Сердце  майора  Виктора  Кравцова  просто  замерло. Но  не  так  как  было  ранее  в  том  лесном  охотничьем  построенном  кем-то  домике, вдали  от  своего  ракетного  бункера. Оно, казалось, перестало  вообще  биться. А  до  этого  так  сексуально  стучало, пока  его  не  отоварили  пистолетом  Макарова  по  голове.