Я махнула рукой. Авось, пронесет.

– Бедовая ты девка, Илинка, – вздохнула соседка, но отговаривать меня больше не стала. – Сама на рожон прешь.

Я только головой упрямо мотнула и вышла из комнаты.

В коридоре было темно и тихо. Свечку я с собой не взяла, полагаясь на то, что знаю каждую ступеньку и выбоину, и сейчас осторожно пробиралась по узкому переходу, соединяющему старый флигель с замком, и старалась не оступиться. Пол неуклонно шел вверх – сказывалась разница в высоте фундаментов. Я рукой нащупывала холодный камень стен, а сама думала только об одном: – «только бы до кухни поскорее добраться и никого не встретить!».

Почему-то сейчас, когда у меня все внутри сводило от страха, обычный короткий путь казался бесконечным. А когда я наконец дошла до большой мраморной плиты, лежащей у входа в замок, то почувствовала такое облегчение, будто из кошмара выбралась!

Вот уж точно говорят, что у страха девять глаз!

Я осторожно прокралась вдоль стены к просторному замковому коридору, свернула направо, дошла до небольшого холла и остановилась. Здесь было уже не так темно. Сквозь узкие бойницы просачивались прозрачные пальцы луны, на пол ложились корявые длинные тени, в углу тускло поблескивали старинные металлические латы. На фоне грубой каменной кладки они казались почти живыми. Так и чудилось, что железные руки сейчас поднимут тяжелый меч и опустят его на голову врага. Ну, или того, кто рядом окажется.