Он взял себя в руки и резко сказал:
— Живо Киг! Едем домой!
— Слушаюсь, милорд! — ответил слуга, как всегда готовый мгновенно исполнять приказы своего хозяина.
— А где твоя лошадь! — обратился к Милене Уилфод.
— Я её загнала. Она пала здесь недалеко.
— Жалко! Но ничего поедем на моей! А ты, Киг, помчишься вперёд и предупредишь всех о случившемся! Понял?! Вот, возьми. – он протянул свой кошель и родовую печать. – Это тебе на свежих лошадей и беспрепятственный проезд!
— Да, милорд! Я всё понял!
Через некоторое время наши друзья уже мчались домой.
…Возвращаясь по приказу своего господина в Гинтерволш, Киг загоняя лошадь, старался побыстрее проскочить Ринегальский тракт, а точнее ту его часть, которая пролегала через Северный лес. Он хоть и был юноша просвещенный, но порой дикое суеверие просто парализовало его волю и разумное восприятие реальности. Киг отнюдь не боялся встречи с пресловутыми бандитами, некогда обитавшими в этих местах. Он, напротив, истово верил в легенды о древних чудищах, взращенных в неведомых человеческому глазу сумрачных землях. Конечно следов их пребывания здесь никто не встречал, но слухи ходили разные.
Проезжая здесь утром вместе с Уилфодом, слуга был отвлечен диким холодом и разговорами, и не так боялся окружающего, но сейчас, когда он был наедине с собой, тревожные мысли не давали покоя. Он горячо молился Светлому Властелину, то и дело целуя образ Энкиль — перворождённой звезды, висящий на его шее, подарок матери который он бережно хранил и никогда с ним не расставался.
Предстоял еще целый день пути до Гинтерволша, а лошадь уже начала постепенно сдавать и Киг чувствуя это, решил остановиться на постоялом дворе, где они, не далее, как вчера, ночевали с Уилфодом. Он не доехал буквально лигу, когда лошадь пала под ним, скинув через голову своего наездника. Киг чудом остался жив пролетев кувырком порядочное расстояние, и чудом не задев при этом ни одного дерева.
На постоялый двор он явился весь грязный и в полуобморочном состоянии, всё же его голова не крепко, но приложилась к пню, стоявшему подле дороги.
Надо отдать должное Кигу, так как после падения он не бросил кошель с золотыми, висевший на поясе, тот самый — переданный ему Уилфодом, когда они расставались.
