— Ваше величество, позвольте мне просить вас посетить мою скромную обитель, тем самым оказав великую честь нашему ордену. Сегодня исполняется тысяча лет со дня его основания, — говорил верховный кверд ордена, владыка Антил Кайна, обращаясь к Хафии — царице Алийской.
— Вашему святейшеству не стоит напоминать мне сколько лет исполняется ордену. Я прекрасно помню и девятьсот пятьдесят лет и много раньше. — ответила, чуть раздраженно царица стоя у открытого окна, вдыхая свежий утренний воздух, полный ароматами трав и цветов. — Или вы думаете, что я на столько стара, чтобы не помнить таких дат? Да я, к вашему сведению, помню все дни рождения своих сыновей, внуков, правнуков и праправнуков коих у меня превеликое множество!
— Простите, ваше величество, за мою оплошность, конечно я знаю о вашей несравненной памяти и светлом уме. И те шесть десятков лет, которые вы правите нашей страной, стали по истине самыми светлыми годами в истории Алии и конечно нашего ордена.
— Я бы так не сказала! Стоит ли напоминать о том, как вы утратили наш символ веры! Где сейчас «Слеза Энкиль»?! Вам неизвестно — до сих пор! Радует лишь, то что ведьма так и не смогла им воспользоваться иначе землю уже терзали бы великие потрясения!
— Я думаю, ваше величество, что она не смогла далеко унести столь тяжкую ношу. Без оправы камень долго не удержать даже праведным рукам, что уж говорить о ее проклятых дланях.
— Знать бы, где сейчас эта тварь?! Столько лет о ней не слышно!
— Вы думаете она еще жива?
— Конечно жива, что с ней станется? За ее спиной большая сила, которую мы так тщательно стережем! Великий Харуд даровал нам честь оберегать мир от всеобъемлющей тьмы, а мы вот уже почти пол века ищем, то что может выпустить ее на свободу.
— Мы обязательно вернем его, вот увидите! Одно я знаю точно, камень еще в Алии. И никому не удастся его скрытно вывезти за пределы государства, границы хорошо охраняются нашими хранителями и вашими солдатами.
— Ведьма пойдет на все, чтобы заполучить камень, а в ваших рядах до сих пор случаются измены.
— Мы с этим боремся и беспощадно караем!
— Это хорошо, но коварство зла таково, что оно возникает именно там, где его совсем не ждешь! – она вдруг резко повернулась к владыке и посмотрела прямо ему в глаза.
— О чем это вы, ваше величество? – с едва скрываемы испугом спросил кверд.
— Я говорю о вас! — сурово сказала царица.
— О ком? — опешил владыка. — Обо мне?
— Именно! Изменник! — крикнула она. — Предатель рода человеческого! Как ты мог предать все то, чему служил столько лет?
— Да вы что?! Ваше величество! Это, что шутка такая?
— Замолчи, гнусный предатель! — голос раздавшийся из-за спины священника, заставил его ещё больше содрогнуться и замереть.
— Не отпирайся, нам известно все!
— Спасибо вам лорд Файрог, передайте вашему повелителю мою искреннюю благодарность.
— Не беспокойтесь ваше величество я передам. Мой народ знает вашу преданность нашему общему отцу и ценит это, поэтому мы и не теряем древнюю связь с вами.
Владыка, узнав голос лорда Геншира Файрога, боялся даже повернуться в его сторону. Он хорошо понимал — кто перед ним. И если уж дракон появился в землях Алии, пусть даже в человеческом обличии, то это значит дела плохи.
— На, что ты надеялся, Антил? Что эта ведьма тебе обещала? — спросила царица.
— Она обещала вернуть мне сына, — ответил владыка, поняв, что отпираться теперь бессмысленно.
— Ты будто выжил из ума! Разве тебе не известно, что это не под силу никому на земле.
— Известно, но она сказала, что когда камень будет в руках ее повелителя, ему будет подвластно все на земле и на небе, и он сможет вернуть мне моего мальчика.
— Я не верю своим ушам! И это говорит тот, кто учил наш народ любви к свету и ненависти к тьме! Ты явно выжил из ума! Что с ним делать, теперь?! — спросила царица.
— Я заберу его с собой. Оттуда он не сможет никому навредить, и да, поможет нам Великий Харуд, и его ум прояснится.
— Хорошо, дорогой Геншир, вы не представляете, каково мне было узнать о предательстве человека, которого я считала своим верным другом. Я все-таки надеюсь, что дело в его умственном недуге, а не в корыстной измене. Заберите его скорее и да поможет нам Владыка Света!
— Будьте покойны, ваше величество. Мы постараемся вылечить его болезнь.
— Я рада. А, как же насчет ведьмы, вам не удалось напасть на ее след?
— К сожаленью, она стала очень осторожной и умело расстается со своей телесной оболочкой. Поэтому ее прах очень трудно выследить. Но мы стараемся. Наши подземные братья тоже не дремлют, да и заоблачный народ следит за всем с высока, я уже не говорю о морских обитателях. Это наш общий враг! Жалко, что не все люди это понимают, — с досадой проговорил лорд Файрог последние слова.
— Это верно! Вы слышали, что происходит у наших соседей в Касурдтерре?
— Да мы следим за ними, но не вмешиваемся.
— Это просто ужасно! Король Аргайг был единственным монархом, который хоть как-то сохранял истинную веру, а теперь подло убит!
— Да это ужасно, но не все потеряно. Его дочь жива!
— Невероятно! Я слыша много хорошего об этой девочке, правда не знала ее лично. А где сейчас она?
— Мы потеряли ее след после того, как она бежала из Ринегала, но мы найдем ее, обязательно. Она должна привести нас к отмеченному ликом Энкиль, по воле Отца нашего ему суждено бросить вызов мраку и не допустить темного властелина в наш мир! Кстати, ваше величество, вы еще не слышали, что Ринегал был переименован в Гитвольк?
— Гитвольк? — переспросила царица. — С чего это вдруг?
— Я так понимаю вы еще не знаете, какой кровью обошлась смена власти в Касурдтерре?
— Да, у меня еще нет полной картины произошедшего. Мы здесь про смерть короля Аргайга узнали, только два дня назад. Если вы знаете нечто большее, прошу вас расскажите мне. Может нам надо будет, что-то предпринять для собственной безопасности?
— Ладно, закончим с ним, а после обсудим, — сказал лорд Файрог указывая на стоявшего неподвижно, будто в забытии, владыку.
— Хорошо, так и сделаем. А пока я жду вашего возращения, нужно будет определиться с его приемником. Мне кажется Далайн Вернола, будет подходящей кандидатурой, а в прочем пусть священный синод сам решает.
— Я тоже так думаю. По крайней мере мне неизвестны случаи иных измен и есть несколько достойных кандидатур, в том числе и упомянутый вами кверд Вернола. Ладно, я вернусь через пару дней, может будут свежие новости.
— До скорой встречи, лорд Файрог, передайте мой поклон вашему повелителю, королю Ридфарну.
— До встречи, ваше величество, обязательно передам!
Он подошел к еле живому священнику и похлопал его по плечу, тот обернулся, и лорд показал жестом, чтобы Антил следовал за ним.
Спустя полчаса они поднялись в башню Арунг, которая поднималась своим шпилем высоко над стенами замка и стали ждать наступления темноты.
Все это время бывший владыка не переставал думать о той женщине, которая обещала ему вернуть самое дорогое, что у него когда-то было, его сына — погибшего нелепой смертью. Она нуждалась в оправе для камня, но не говорила где он укрыт, и Антил почти выполнил то, что она просила, но он не думал, что за ним следят древние. Да и Дайгуна не пришла на их последнюю встречу, видимо почуяла неладное в отличии от него, хотя он принес то, что она так жаждала получить.
— Ну, что ж пора, — проговорил лорд Файрог глядя в окно на рассыпавшиеся по небу звезды.
Антил вздрогнул от его слов, но повиновался. Они выбрались на крышу башни и дракон сказал:
— Отойди в сторонку, я сейчас!
Он скинул с себя всю одежду, представ перед удивленным владыкой нагишом, затем подмигнул ему и в мгновение ока перевоплотился в огромного, черного дракона с пурпурными крыльями пылающего огненным дыханием. Антил даже зажмурил на время глаза ужаснувшийся от увиденного, до этого он ни разу не видел истинного обличия древнего народа.
— Забирайся ко мне на спину, — сказал дракон.
Антил трясущийся от ужаса еле заставил свое дряхлое тело повиноваться ему. С великим трудом он вскарабкался на драконий хребет и уцепился обеими руками за острый шип, торчащий из его спины.
Геншир убедился, что наездник в седле, взмахнул крыльями и быстро взмыл в небо, заставив лаять, обезумевших от его вида, собак.
Антил в это время прижался к спине дракона, что есть силы и зажмурил глаза. А Геншир поднимался все выше и выше, попутно отдаляясь от столицы в сторону гор Лионег к их заснеженным не преодолимым вершинам, скрывавющихся за плотными облаками от мира людей.
Там на самой высокой из них раскинулся Бастион Олирада — древняя обитель мифического народа, скрытого от людей, но не теряющего связь с ними. Где-то тесно сотрудничавшего, как например с Алией, а где-то просто наблюдающего со стороны, но никогда не покидавшего этот мир.
Бессмертные драконы не обладали такой плодовитостью, как людское племя и появление нового потомства происходило крайне редко, примерно раз в тысячу лет.
Да и тех, кто появлялся вновь было не больше трех-четырех особей.
Поэтому драконий мир сохранял малочисленность и за всю свою историю пополнился десятком новоиспеченных отпрысков.
Все это позволяло жить им в мире и согласии между собой, в верности древним традициям, которые с легкостью забывались со временем среди смертных людей и конечно в любви и заботе друг о друге и об этом хрупком мире.
Когда в древности мир погрузился во мрак, а от людской скверны было не продохнуть, драконы, как и их первородные братья, вышедшие из разных стихий, отдалились от человечества и разорвали все связи с ним.
И только по прошествии нескольких тысяч лет, в послепотопные годы, древние решились возобновить связь с людьми, но конечно не в такой мере, как раньше и выбрали из всех лишь самых достойных на их взгляд, коими оказались алийцы, — ревностно чтившие старые традиции, как и древние народы. Проводниками среди людей стали кверды — члены ордена света, и хранители одной из «Слез Энкиль», утерянной некогда людьми в допотопные времена и попавшей чудесным образом, много позже, в руки Кверда Аронтила, основавшего в последствии орден.
Возможность появляться в человеческом облике, драконы приобрели благодаря тем самым «Слезам Энкиль», благородным камням, впитавшим в себя свет перворожденной звезды, которых было пять по числу стихий. Они были дарованы Харудом своим детям на заре человечества, как символ единства всех народов, населявших землю.
Но такой способностью были наделены лишь бессмертные, а у людей был иной удел.
Камень даровал людям возможность использовать его силу служить как свету, так и тьме. В этом-то и заключался истинный смыл существования и самого камня, и людей. Но только камню, принадлежавшему смертным, нужна была отменная оправа, которая бы могла укрощать его силу, иначе он попросту отнимал ее у людей и сильно сокращал их жизнь.
Маргримы выковали такую оправу для людей и даровали алийцам секрет ее изготовления, но и подземные жители оказались не всесильны, так, как и их труд требовал постоянной замены. Быстро изнашиваясь оправа ненадолго укрощала камень. Так было на протяжении почти тысячи лет, пока не случилось то, что случилось. Коварством последней из рода Гунхиш и предательством кверда, камень был похищен и спрятан в укромном месте до той поры, пока ведьме не удастся овладеть оправой и покорить его силу для того, кому она служит и чье имя давным-давно под запретом.
Но вернемся к тому времени, когда дракон покинул царицу.
Оставшись одна, Хафия усевшись подле открытого окна наблюдала за снующими внизу придворными слугами и другой разной челядью, занимающейся своей обыденной работой.
