— Может ты сможешь сам? Жалобно спросил кот.

— Может и смогу, ответил парень, героически преодолевая очередной сугроб, но как ты знаешь денег у нас хвати только на коньяк, а вот на всё остальное не особо, а если точнее то только на коньяк и хватит.

— Это же прекрасно! Парировал кот, тем более что валерианыча у меня ещё на месяц припасено.

— Угу, тогда будешь на жёсткой диете из коньяка и валерьянки, а пельмешами я с тобой делиться не буду. Парень остановился и оглянулся. Ты идёшь?

— А может всё же не надо? Жалобно взвыл кот, цепляясь за последнюю возможность не прыгать  по сугробам.

— Надо, Федя! Надо! Бодро кинул парень и улыбнулся.

Больше всего на свете кот ненавидел четыре вещи это: дешёвый коньяк, сигареты с ментолом, римское право и когда его брали на руки, но хуже всех этих четырёх вещей, по мнению кота, мог быть только снег. Только  снег мог быть одновременно мокрым, холодным, липким и совершенно губительным к его южной натуре и ещё более омерзительным чем одна только мысль о римском праве.

Кот ещё немного помялся на пороге, зажмурился и с криком «Ахёбтвоюжежмать!»  прыгнул в снег. Каждый его прыжок из одного сугроба в другой сопровождался нецензурными высказываниями на всех известных ему языках и наречиях. Наконец кот смог допрыгать до парня и они начали пробираться сквозь сугробы вместе.

Кот ещё раз смачно выругался и жалобно завопил – У меня сейчас нацнимсы от холода отвалятся! Пожалей старика, сходи один!